После Ельцина. "Веймарская" Россия

Никто не любит Владимира Вольфовича! Ну, а в противостоящем “патриотам” либеральном лагере его просто единодушно презирают - за вульгарность, за полуобразованность, за претенциозность, за неинтеллигентность и, конечно, за откровенный ультраимпериализм. Даже перешедший сейчас в оппозицию Гавриил Попов, человек достаточно циничный, говорит, что все его базисные идеи означают войну7. Да и как, на самом деле, может нормальный европеец относиться к политику, который на всех перекрестках клянется в верности плюрализму и многопартийной системе, без ложной скромности рекомендует себя “человеком с космическим мышлением, как минимум, с планетарным”8, и тут же, не переводя дыхания, заявляет: “Я за авторитарный режим”9? Но выше всех разногласий, выше презрения - страх. И для “патриотического”, и для либерального лагеря Жириновский воплощает в себе угрозу, которую их лидеры затрудняются точно сформулировать (обвинения в неарийском происхождении и в идеологической всеядности не в счет), но чувствуют всей кожей. Даже Леонид Кравчук, бывший президент Украины, в публичных дискуссиях со своими строптивыми парламентариями использовал имя Владимира Вольфовича как пугало: “Вы хотите, чтобы вместо России Ельцина нам пришлось иметь дело с Россией Жириновского?”

Страшное подозрение, что несмотря на всю их браваду, на пороге стоит Россия Жириновского, парализует и “патриотов”, и либералов, затуманивает их мышление и лишает свободы маневра.

Но и Владимир Вольфович не любит никого. Его положение в сегодняшней России - классическая ситуация аутсайдера, самозванца, если угодно, всегда возникающего в пучине смуты словно бы ниоткуда - в момент, когда силы, борющиеся за власть, теряют доверие электората. Зачем ему такие союзники?

Подобно Гитлеру, Жириновский высокомерно отвергает все претензии и конвенции “истеблишмента” - и либерального, и “патриотического”, всех, кого фюрер презрительно именовал “парламентскими фокусниками, критиканствующей партийной сволочью”10.

Подобно Гитлеру, бесцеремонно вторгается он в их святая святых, ломая все общепринятые правила игры и не уставая демонстрировать, что король, мягко выражаясь, голый. Он обращается непосредственно к публике - через голову “партийной сволочи”. И при всем своем презрении к парвеню, истеблишмент - как либеральный, так и “патриотический” - страдает от мучительной неуверенности в лояльности публики к этим самым правилам игры, так откровенно попираемым самозванцем.

Три маленьких примера того, как Жириновский решает “проклятые” вопросы российской политики, демонстрируют это лучше, нежели любые рассуждения.

Вот первый пример. Все лидеры оппозиции одинаково яростно протестуют против возвращения Японии островов ЮжноКурильской гряды. Они собирают многолюдные митинги протеста. Они произносят в парламенте речи. Но метят при этом исключительно в прави

119

тельство и президента, чтобы заставить их изменить официальную позицию России. Жириновский поступает по-другому. Он обращается напрямую к японцам: мало вам Хиросимы и Нагасаки? Хотите пережить еще одну ядерную катастрофу? Нет? Так забудьте про острова11. И все,вопрос закрыт.

Другой пример связан с последствиями афганской войны. Оппозиция протестует против задержки советских военнопленных, которые, предположительно, содержатся в Пакистане. Оппозиционные парламентарии опять-таки атакуют Кремль, грозно требуя, чтобы он усилил дипломатический нажим на Карачи. А у Жириновского совсем другой план: “Я вызову посла Пакистана и дам ему 72 часа. Если через 72 часа наши ребята не будут в Шереметьеве, я пошлю тихоокеанский флот к берегам Пакистана. И он для начала сметет с лица земли Карачи. Это для начала, а потом и все другие города Пакистана, и мы встретимся с нашими друзьями индусами в Ганге”12.

Это правда, что в таком “политическом решении” нет ни такта, ни даже элементарного здравого смысла. Но в провинциальных российских аудиториях заглатывают его, не поперхнувшись. Более того, встречают овацией. Российский Гитлер дает отчаявшимся, не уверенным в себе, махнувшим рукой на правительство людям именно то, что им нужно - он воскрешает в них полузабытое ощущение государственной мощи за их спинами. Мы всех заставим считаться с собой! Достаточно поманить униженных, затравленных нуждой и преступностью россиян в это их старинное убежище от всех мыслимых невзгод — напомнить о величии сверхдержавы, крикнуть: “Россияне, гордый народ, двадцать первый век все равно будет нашим!“13 - и у них расправляются плечи, и можно вести их в огонь и в воду, не говоря уже об избирательных участках. Удивительно ли, что на этом красочном фоне все остальные лидеры оппозиции выглядят вялыми болтунами?