После Ельцина. "Веймарская" Россия

Первые президентские выборы в России 12 июня 1991 г. ознаменовались сенсацией поистине неслыханной. Никому до того не известный кандидат, служивший ранее обыкновенным клерком во второразрядном московском издательстве, да еще с неблагозвучной фамилией и неподходящим по “патриотическим” параметрам отчеством, пришел к финишу третьим, оставив далеко позади всех других кандидатов оппозиции. Лишь таким национального масштаба фигурам, как Борис Ельцин и бывший премьерминистр СССР Николай Рыжков, удалось его опередить.

Непонятно - как, неясно - почему, но несомненно было - рождается новая политическая звезда.

Шесть миллионов голосов были поданы за новичка, дилетанта, только вчера появившегося перед широкой публикой, у которого даже не было своей организации или доступа к телевидению, Шесть миллионов Дебют

избирателей предпочли человека, против которого работали на полную мощность все без исключения партийные машины страны, правые и левые, официальные и неофициальные, не говоря уже о центральной прессе.

- Так не бывает, - твердили эксперты всех профилей и калибров. Но так было.

Сейчас уже подзабылось, с чем дебютировал в большой политике Владимир Вольфович Жириновский. Что ж, перелистаем его предвыборную программу, которую, к слову, он получил возможность обнародовать лишь в однойединственной центральной газете - “Красная звезда” (орган Союзного министерства обороны). Стержнем программы была отмена деления страны по национальнотерриториальному принципу. Другими словами, все народы, населяющие Россию, кроме русских, утрачивали право на свою этническую государственность. Автономным республикам и национальным округам предстояло вернуться к безличному статусу губерний, как это было в царской империи1.

114

Конечно, Жириновский, как выяснилось впоследствии, - человек малообразованный и к историческим медитациям не предрасположенный. Однако и ему должно было быть совершенно ясно, к чему приведет насильственное подавление этнической государственности малых народов.

Если оглянуться в прошлое, то во многом именно это подавление многочисленных нерусских народов и вызвало в 1917 году внезапный коллапс архаической империи царей. Если посмотреть вокруг, то именно под лозунгами завоевания этнической государственности проливают свою и чужую кровь в войнах и террористических акциях палестинцы на Ближнем Востоке и республиканцы в Ирландии, фламандцы в Бельгии и баски в Испании, корсиканцы во Франции и кашмирцы в Индии. Что же могло последовать за подавлением уже существующей этнической государственности малых народов? Неслыханная по масштабам резня в сердце России, жесточайшая военная диктатура, по сути, тотальная милитаризация страны - как единственная возможность “усмирения” татар, башкир, кабардинцев, чеченцев и еще сотни малых народов, населяющих Россию.

Впрочем, почему только Россию? Программа Жириновского покушалась и на государственную идентификацию крупнейших народов на всей территории еще существовавшего тогда СССР. Допустим, Украинская республика должна была превратиться в Киевскую, Харьковскую, Херсонскую и Львовскую губернии. Война и, следовательно, военная диктатура угрожали бы всей восточной части евразийского континента.

Но и это еще не все. Границы СССР тоже были тесны для Владимира Вольфовича. Он замахивался на всю южную часть евразийского континента. Красиво звучит - Тегеранская губерния Российской империи или, к примеру, Стамбульская. Прямая дорога к мировой войне. А раз так, то второй акцент в программе - открытая опора на армию. Лидер ЛиберальноДемократической партии Советского Союза даже вида не делал, что верит в либеральное, демократическое, даже вообще в политическое решение имперского кризиса. Ставка одна— на мощь вооруженных сил. “Надо немедленно остановить разрушение армии. Это последнее, что у нас есть, единственная здоровая сила. Она может остановить гибель государства, ибо политические силы компромисса не достигнут”2.

В предвыборных выступлениях Жириновский обещал военным неслыханные привилегии: “…одержу победу - подниму денежное довольствие офицеров до 4 тысяч рублей” (деньги по тем временам, когда зарплата доктора наук и профессора не превышала 500 рублей, фантастические). Подкупая офицерский корпус, кандидат в президенты не только обеспечивал себе голоса на выборах — он заранее готовил главный инструмент диктатуры, которую предполагал первый пункт его программы.

Другое дело, что в отличие от высокопоставленных бюрократов старого режима, готовивших как раз в ту пору августовский путч, Жириновский вовсе не рассчитывал на армию как на орудие захвата власти в разгар кризиса. Он оказался умнее и проницательнее августовских авантюристов, которые, уже держа фактически власть в руках, не 115