После измены

Он эмоционально закрывается от разговора, не хочет принимать в нем участие. Но вынужден. Все замечания отца он ловко отбивает обратно. Мужчины будто играют: чья подача ранит больнее и не найдёт возражения. И судя по тому, что я вижу, Нох Ларсен сыну ощутимо проигрывает.

Мне становится настолько не по себе, что уже кажется плохой идеей ждать окончания перепалки в салоне. Хоть меня и не видно, но волной негатива задевает неслабо.

Наконец. Мужчины расходятся. Нох садится в свою машину, Йохан направляется ко мне.

Подбородок упрямо выдвинут, глаза горят. Безграничное возмущение удаётся стереть с лица в последнюю минуту.

Дверь сбоку распахивается, и в меня упирается непримиримый взгляд.

— Все в порядке. Он просто документы завёз.

— И все? — кошусь потрясенно. Я ведь была уверена, что Йохан скажет, как есть: из-за меня поссорился с отцом, обо мне Нох не слишком высокого мнения. Но нет. Мои нервы Йохан бережёт и здесь.

— Практически. Я тут хотел тебе показать... Но нужно из квартиры кое-что забрать. Это займёт три минуты. Не больше.

Воздух со свистом выходит из легких.

Он меня приглашает к себе? И мы окажемся наедине? В его квартире? Без посторонних. Только я и он… волнительный трепет прокатывается по позвоночнику и бьет в поясницу.

— Здесь останешься? Или со мной поднимешься?

Опускаю взгляд на мгновение.

Я взрослый человек. И прекрасно понимаю завуалированный смысл. И что мне бы подождать внизу. Но я сейчас не хочу об этом думать. Я просто хочу с ним провести каждую минуту, что у меня еще остаётся. Потому что конец приближается неумолимо. А дальше, кроме телефонных разговоров, которые уже через неделю сойдут на нет, ничего не может быть. Глупо себя обманывать. Волшебства не бывает. Мы слишком разные. У каждого целый пласт нерешенных проблем. Обязанности, работа… Все, что сейчас происходит, это просто какая-то магия, которой на самом деле не может быть. Опутывает, усыпляет, очаровывает. Заставляет желать больше… намного больше…

— Ты неправильно поняла, Даша. Мне действительно нужно кое-что из квартиры забрать. Не хочется тебя одну оставлять. Но если ты настаиваешь…

Перехватываю тягучий взгляд цвета клубящегося дыма. Неосознанно понижаю голос:

— Мне тоже не хочется одной в машине ждать.

* * *

Осматриваюсь стеснительно. Слишком напряжённо.

Я здесь уже была, но сегодня как в первый раз. Неловко мнусь на пороге.

Сенатор уже на посту: навострив уши, гордо выпятив грудь, встречает хозяина. Элегантно вскидывает морду. Терпеливо ждёт, пока Йохан уделит ему внимание и ласково потреплет по холке.

— Пройдёшь? — просто вопрос. Ни к чему не обязывающий.

Я медленно стягиваю с себя босоножки.

— Черт, где же он.

Йохан внимательно рассматривает полку с книгами.

Сенатор участливо наблюдает за поисками.

— Что ты потерял?

— Ключ.

— От чего? — встаю рядом и тоже начинаю просматривать полки.

Подмечаю, что из книги торчит кусок бумаги, и неведомая внутренняя сила заставляет осторожно потянуть за уголок.

Вау… аж челюсть отпала. Это фотография. И она завораживает.

От края до края — изогнутое асфальтированное покрытие. Ярким пятном привлекает взгляд большой красно-чёрный мотоцикл. И он почти лежит на дороге, кажется ещё чуть-чуть и водитель упадёт. Но нет. Это он так заходит в поворот. Движение и мощная энергетика фото не позволяют отвернуться и отвести глаза. Яркая красная с белым мотоэкиперовка, объёмный шлем.

— Вот с ним, — тычет пальцем и картинку, — я и хотел тебя познакомить.

Даже не шевелюсь, мой недоуменный взор порхает по лицу Йохана.

— Теперь уже почти не езжу. Но избавиться от него рука не поднялась.

— Это ты? Управляешь мотоциклом.

Столько скрытой силы таит в себе это фото… внушительность, скорость, опасность, ловкость, непоколебимость. Все это объединено в единый коктейль, пускает адреналин по венам, потому что каждая секунда может стать роковой для спортсмена.

— Раньше баловался. Теперь все.

— Ты попал в аварию?

— Нет, — Йохан с тоской разглядывает фото в моих руках. Внутри его что-то жжется и колется. Но не находит выхода. — Серьёзных аварий со мной не случилось. Просто в один момент понял, что нужно заканчивать.

— Почему?

— Друг разбился. Мы с ним вместе участвовали в чемпионатах.

Вроде убрать фото и продолжить искать ключи. Но нет. Я интуитивно ощущаю, что этот разговор для Йохана означает нечто важное. И… кажется, здесь есть что-то ещё. Едва уловимое. Что-то…

— Разбился во время чемпионата?

— Нет. Это была короткая тренировочная трасса.

— Ты чувствуешь себя виноватым?

Йохан молчит, не поднимая глаз от яркой фотографии в моих руках. Раздумывает над ответом?

— Это сложный вопрос. Мы в тот день нехило повздорили. Теперь у меня уже нет ответов.

— Но ты считаешь себя виноватым. И это чувство гложет тебя.