После "Нолдолантэ"(СИ)

На восток? Ближе к набирающему силу злу - ради борьбы с ним? Нет, едва ли. Если бы Келебримбор готовился отражать натиск слуги Врага, он не стал бы уводить многих нолдор от Гиль-Галада, ослабляя его войско. Племянник не мог забыть, что без единства трудно противостоять врагу. Скорее, призрак войны отступил, восточные земли безопасны, и Келебримбор, наконец, решился их исследовать. Об изучении обширных земель за Синими Горами он говорил едва ли не с начала Эпохи, но до сих пор что-то удерживало его на западе.

Быть может, то, что в Линдоне оставался Маглор - единственный из Дома Феанора, кроме самого Келебримбора. И он до сих пор не решался уйти туда, куда желал, надеясь на возвращение своего дяди.

- Тогда передайте моё приглашение одному Эльронду, - после молчания ответил Маглор. - Он по-прежнему герольд и менестрель Гиль-Галада?

Тородон кивнул, следом за ним кивнул и его брат. Их ладья отчалила от Тол-Фуин.

Во время этого разговора Песнопевец, не теряя его нити, вместе с тем то и дело возвращался мыслью к новой песни: ему приходили на ум то рифма, то украшение ритмического узора. Кроме того, весть об уходе Келебримбора взволновала его.

Должно быть, поэтому, только когда точка ладьи стала неразличима, Маглор осознал, что, беседуя с братьями-фалатрим, так им и не представился. Несомненно, Эльронд всё поймёт и без имени - если Альфион внятно опишет его внешность, обстоятельства встречи и песню. А не назовёт "одним нолдо, который умеет творить чудеса и хочет восстановить Тол-Фуин". Чего вполне можно было от него ожидать.

Быть может, и в этом случае Эльронд догадается, что на Химринге его ждёт Маглор, а не, скажем, какой-нибудь вражеский морок, жаждущий заманить его в ловушку. Наверняка догадается.

Если только не уверился, что Маглор погиб.

Примечания:

*Альфион - "сын лебедя" в переводе с синдарина

**Инголондэ - "земля нолдор", одно из названий Белерианда

На всякий случай напоминаю, что народ, который нолдор называет "телери" (и который именно так называется в "Сильмариллионе"), сам себя называет "линдар". Телери по самоназванию - это корабелы Кирдана, а не Ольве.

ГЛАВА 4. ВОПЛОЩЕНИЕ ЗАМЫСЛА

Тол-Фуин был тёмен. Сомкнутые кроны пропускали очень мало света, тёмным было и всё, что мог видеть глаз - чёрная шерсть пробежавшей по стволу белки, чёрные иглы копошившегося меж корней ёжа. Мир под сенью леса выцветал, лишаясь светлых и ярких красок. Как и звонких, чистых или сколько-нибудь громких звуков, оставив слуху лишь редкие шорохи, глухие трески и бульканья.

Он угнетал, стеснял, подавлял, но то была лишь рябь на воде. Маглор сам пожелал остаться здесь на избранный им самим срок, и он противился чувствам, вызванным воздействием Тол-Фуин. Придавить его к земле, вытеснить и изгнать было не так-то легко, тем более, что подлинного зла лес не таил.

В горечи его ручьёв ощущалась горькая память, в гнетущей и тревожной тишине - страх перед врагами и мучителями. Былой Дортонион вызывал не отвращение, как некогда земли Врага, а сострадание. Он походил на ослеплённого и запуганного пленника, который блуждал в одиночестве, так и не узнав, что давно освобождён. Так и не встретив ни целителя, ни поводыря, ни друга. Маглор хорошо знал, как должно вести себя с пережившими плен. Деликатно, чтобы ненароком не причинить боли, но и не оставляя в покое - так как покой мог обернуться не созерцанием и раздумьем, а мучительными кошмарами.

Он не разжёг ни одного костра, не подстрелил на обед ни одного лесного зверька или птицы, не срезал ни одной ветки, даже сухой. Зато вопреки ощутимо нарастающему давлению заходил всё глубже и непрестанно нарушал застоявшуюся тишину. Пел песни, приветливо окликал лесных обитателей, заводил беседы с Ангарато, Айканаро и другими нолдор, что некогда жили в Дортонионе, обращаясь к ним по именам. Не потому, конечно, что они могли ответить, а в надежде, что лес вспомнит эльдар. Он и впрямь отзывался, робко и недоверчиво, и к закату словно оттаивал. Тогда гнёт спадал, однако Маглор всякий раз просыпался в напряжённой тишине или среди неприветливых шорохов и должен был начинать сначала.

Он не обещал фалатрим, что исцелит Тол-Фуин - и в самом деле не рассчитывал с этим справиться. Тем более за столь малое время. Он был один, и он был нолдо, а не лесным эльфом или Пастырем Древ. Но никто из нандор не покинул бы леса Средиземья ради угрюмого Тол-Фуина, а онодрим не плавали по морям, и Маглор просто бросал в землю семена, которые спустя десятилетия могли взойти. Заодно слагая в уме новые строки, и многократно поправляя их.

Так прошёл месяц. Выйдя за пределы леса, на отполированные волнами камни западного берега Тол-Фуин, Маглор заметил вдали тёмную полосу. Течение отклоняло его к югу, но морская вода, как всегда, прекрасно поддерживала. Пересекать Сирион, каким он был, пусть и в верхнем течении, было бы трудней.