После огня идёт снег (ЛП)

Дис встретила их у входа в свои апартаменты, и в первые несколько мгновений Тауриэль испугалась, что принцесса не позволит ей войти: гномка буквально пригвоздила её к месту таким пронзительным, оценивающим взглядом, что Тауриэль ни секунды не сомневалась в том, что эта женщина перебирает в уме все причины, по которым “эта эльфийка” не годится в жёны её сыну. Резкие черты лица и дерзкий взгляд женщины-гнома очень напоминали Торина, и она вдруг испугалась, что и нравом Дис будет под стать брату.

А потом Кили подтолкнул её вперёд и сказал:

- Тауриэль, это моя мать, принцесса Дис.

- Ваше Высочество, - эльфийка присела в изящном реверансе, молясь про себя, чтобы как ради Кили, так и ради неё самой, его мать отнеслась к ней с благосклонностью.

Однако когда она поднялась, то с удивлением увидела, что гномка склонилась перед ней. Она быстро взглянула на возлюбленного, но молодой принц был удивлён не меньше.

- Госпожа Тауриэль, позвольте почтить вас и примите мою глубокую благодарность, - тихо проговорила принцесса. Она выпрямилась, и хоть в её взгляде всё ещё было заметно напряжение, Тауриэль это больше не смущало, - Спасая моего сына, вы вернули жизнь не только ему, но и его матери.

- Ваше Высочество… - эльфийка снова запнулась, такого приёма она никак не могла ожидать.

Дис добродушно качнула головой.

- Не называйте меня так. Леди Дис будет вполне достаточно, - она нерешительно взяла Тауриэль за руку, как будто опасалась её оскорбить, - Прошу, входите. Мы вам очень рады.

Гномка улыбнулась, и теперь стала гораздо больше похожа на Кили, чем на Торина. Дис провела их внутрь через богато обставленную гостиную в менее роскошную, но намного более уютную и тихую комнату. Тауриэль с благодарностью позволила Кили усадить её рядом с собой на диван.

- Я рада, что вы отпразднуете Новый год с нами, - сказала принцесса, как только они сели, - Полагаю, это впервые, когда кто-то из вашего народа присутствует на наших торжествах.

- Кили говорил мне. Это большая честь для меня.

- Как я понимаю, вы познакомились в прошлом году, незадолго до дня Дурина.

- Да, - конечно же, его мать должна была знать, что тогда произошло, - Разве Кили не рассказывал вам?

Дис чуть заметно покачала головой.

- Только то, что он впервые увидел вас в Зеленолесье.

Тауриэль почувствовала, что краснеет.

- Значит, он не говорил вам, что я…

Гномка вежливо ждала, пока кто-то из них заговорит.

- Она, э-э-э, вытащила меня из пасти паука, - вид у Кили был почти виноватый, - Я потерял оружие, и паук застал меня врасплох.

По встревоженному лицу Дис эльфийка поняла, что сын не рассказывал ей таких подробностей.

- Я втолкнула его в тюремную камеру и захлопнула дверь у него перед носом, - вмешалась Тауриэль, пытаясь помешать возлюбленному сказать что-то, что могло бы расстроить его мать ещё больше.

Принцесса побледнела, но тут же тихо рассмеялась.

- Нет, этого он мне не говорил.

- Тогда я понятия не имела, кто он. Но если бы я знала, что он принц, - эльфийка смиренно склонила голову, - Боюсь, я поступила бы так же.

- Вы не причинили ему вреда, - мягко заметила Дис.

Тауриэль внезапно почувствовала, как рунный камень прижимается к её груди. Знает ли его мать, что она до сих пор носит его? Казалось, гномка не считала, что она украла у неё Кили или его обещание. И всё-таки Тауриэль понимала, что в каком-то смысле она это сделала, и ей хотелось удостовериться, что Дис не таит на неё за это зла.

Двери в покои принцессы распахнулись, и вскоре в комнату вошёл Торин. Несколько секунд он пристально смотрел на Тауриэль, как будто пытаясь оправдать её присутствие, и впервые с тех пор, как она вошла в эти комнаты, эльфийка остро ощутила, что ей здесь не место. Наконец Торин отвернулся от неё и взглянул на племянника.

- Кили, ты хотел поговорить со мной о предстоящем празднике? - спросил он.

Молодой гном неловко кивнул.

- Я на минутку, - извинился он и вместе с дядей вышел из комнаты.

После его ухода Тауриэль отчаянно почувствовала себя не в своей тарелке. Принцесса ничего не говорила, только вопросительно смотрела на неё.

- Простите, - она, наконец, нарушила неловкое молчание, - Я понимаю, что я совсем не та, кого бы вы хотели для своего сына, но уверяю вас, он… - она осеклась, когда Дис яростно замотала головой.

- Нет, Тауриэль, - гномка говорила запинаясь, как будто стыдясь саму себя, - Ни одна мать не хочет, чтобы её сын оставил её, ушёл в мир и пропал.

Она задохнулась и отвела взгляд. Тауриэль почувствовала, как слёзы щиплют глаза, она была благодарна Дис за эту передышку. Они сидели в тишине, пока не пришёл Кили, но их молчание было почти дружелюбным. Возможно, Тауриэль ещё не до конца могла понять эту женщину, но чувствовала, что пропасть между ними не была непреодолимой.

Когда вернулся Кили, он, казалось, был так поглощён своими мыслями, что поначалу не заметил царившей вокруг тишины.

- Сомневаюсь, что ты думал о том, что наденешь завтра, - заметила Дис, когда её сын занял своё место рядом с эльфийкой, - Я перешила воротник твоего кафтана, чтобы вышивка не царапала тебя.

Молодой гном с облегчением улыбнулся.