После осени. Поздняя РАФ и движение автономов в Германии (ЛП)

В этом состоянии беспорядка мы все еще организуем следующее отпускное лето, не зная, какие коммунальные учреждения еще будут работать, кто еще будет выполнять контракты, что будет действовать завтра.

Шумы жизни неумолимо приобретают другое звучание. Повсюду теперь пронзительный крик растерянности и тупое чувство бессилия — повсюду гнетущий триумф победителей, где новое древнее наступает на рушащееся, увядающее. ГДР распахивается, а капиталистические культуры разрастаются, как сорняки.

 Ханну Грунт снимают с поста директора. Она «близка к системе». Она больше не борется за свое положение, у нее нет надежды на то, что будет дальше. Управление образованием уже находится в руках ХДС. Социалистическое содержание жестко искореняется и заменяется консервативно-буржуазным.

Бегство для меня не вариант, хотя я уверен, что очень скоро рты членов парламента будут направлены на меня и кто-то крикнет: «Не двигаться, вы арестованы!». Я чувствую, что заканчивается эпоха, к которой я принадлежу. Я не могу избежать этой гибели. Куда я могу пойти? И куда еще? Капитализм повсюду. Побег от угрозы тюремного заключения был бы побегом в полную бессвязность. В политическую, историческую и личную ничью землю. Иллега- тивность имеет смысл только как политическая позиция; как место бегства от правосудия она хуже тюрьмы, потому что обнажает меня как политическую личность и навязывает мне жизнь, в которой мне больше нечего делать, кроме как следить за тем, чтобы меня не обнаружили. Нет, о будущем существовании в качестве беглеца для меня не может быть и речи; я бы предпочел столкнуться с неумолимо приближающимся арестом. Но я также слишком поглощен процессами, происходящими в моем окружении, чтобы внутренне подготовиться к этому. Я позволяю этому прийти ко мне.

Сначала это приходит к Сюзанне Альбрехт. СМИ неистовствуют и преподносят ее открытие как сенсационное доказательство «преступной деятельности» MfS. Возбуждение не поддается описанию. Люди приходят ко мне в офис с Bildzeitung: «Только представьте, даже террористы жили у нас».

Вечером я в гостях у друзей. Фотография с моим флагом появляется в новостях в большом количестве. Я настолько потрясен, что проливаю молоко и поспешно отвлекаюсь от телевизора.