После осени. Поздняя РАФ и движение автономов в Германии (ЛП)

Третий мир организовывал их и боролся за свою независимость от старых европейских колониальных держав или США.

В семидесятые годы это привело к изменению международного баланса сил. Европейский и североамериканский империализм больше не мог просто делать то, что хотел, в Третьем мире — самой большой части мира. Появились освобожденные территории и освободительные движения. В то время мы не могли себе представить, насколько быстро и насколько абсолютно движение за национальную независимость столкнется со своими ограничениями, но мы осознавали, что ни один регион в Третьем мире не сможет получить и сохранить свое освобождение, если экономическая и военная мощь метрополий Европы и США останется непоколебимой. Мы, и не только мы, были убеждены, что можно расшатать эти метрополии и нарушить их способность функционировать. Разве здесь не было исторической возможности для мировой революции?

Когда и где было оправдано применение насилия? Многие левые говорили, что освободительные движения в странах третьего мира могут вести вооруженную борьбу, но не в Европе, где существует демократия. Но что это была за демократия, которая действовала только внутри страны и не распространялась на внешний мир? Являлись ли люди в странах третьего мира классом человеческих существ с меньшей ценностью? Всегда ли насилие законно и законно ли оно только тогда, когда совершается государством?

Эти вопросы занимали меня, и я пытался через них найти другую мораль для себя и найти другой путь в жизни. Мне было ясно одно: любой, кто ввязывается в это дело, пачкает руки и должен взять на себя ответственность, что бы ни случилось. Если бы передо мной встал выбор между созерцанием и вовлечением, я бы без сомнений решил не созерцать, а вовлечься. Несмотря на все ошибки, которые могут быть сделаны.

Я хотел внести свой вклад в то, чтобы те, кто несет ответственность за столько страданий в мире, не могли спокойно спать, пока их оружие убивает людей в других частях земного шара.