После отбоя

Итак, пусковой в строю! В прошлые годы, когда удавалось выполнить план на три дня раньше намеченного срока, — трубили во все трубы, били в литавры, а сейчас — на три месяца. На три месяца! Андрей Ефимович мучительно вспоминал, кому он еще не сообщил об этом. Чувствовал, что кому-то из нужных персон, но кому, кому? И вдруг звонко шлепнул себя по лысине, почти крикнул: «Спецкору Анатолию Силычу! Ведь он так яростно отстаивал встречный.

Неужели кто-нибудь опередил меня, Магидова?»

Главный схватил телефонную трубку, с треском крутанул диск:

— Анатолий Силыч? Магидов потревожил.

— Здравствуйте, Андрей Ефимович! Голос у вас бодрый, что-нибудь новенькое?

«Не знает», — сообразил Главный и заговорил еще басовитее:

— Вам первому и из первых рук; воздвигнули наше детище, воздвигнули!

— Пусковой?

— Не ошиблись.

— Браво! Я ведь тоже сражался насмерть с некоторыми рутинерами. Слушайте, Андрей Ефимович, берите перо в руки, для такого дела отвоюю целую полосу. Подготовьте цифровые данные по темпам роста, экономическим показателям, сведения о передовых коллективах, людях. Для ускорения подъеду сам к вам, помогу скомпоновать материал.

— Может, нескромно? — сдобрил стеснительными нотками свой голос Главный.

— Завистники всегда были, есть и будут, мы равнялись не на них. Надо, чтобы о выполнении встречного плана узнал весь край. И не только о финале, о зарождении идеи, но и о бескомпромиссной борьбе с хвостистами. Вы меня поняли?

— Вам будет доставлено персональное приглашение на торжественное собрание, — пообещал Магидов.

Андрей Ефимович был доволен. Стоит ли корить себя за маленькую хитрость: спецкор узнал не первым, а последним. Первый звонок был заместителю начальника главка по кадрам. В табеле о рангах это крупная фигура, вся номенклатура у него, поощрения и награды тоже идут через его руки. Магидов сожалел, что не может выйти на секретаря краевого комитета партии и председателя крайисполкома, на министра или по крайней мере на заместителя министра, а Скирдов и Таранов не решатся на такое. Пригласят, как в прошлом году, секретаря горкома партии, а тот вместо себя пришлет заведующего промышленным отделом. А посоветуешь — обида: в чужую область лезешь. Так уж повелось: техническая конференция — Главный, торжества, президиумы — управляющий, секретарь парткома.

Магидов, хоть и с трудом, отогнал эту мысль, вернее, ее потеснила другая: как бы посолиднее организовать банкет. Управляющий, как всегда, начнет прибедняться: «Все должно быть скромно, просто, дешево». Никак не может взять в толк: за праздничным столом вышестоящие упрекнут за воблу, но не за черную икру. А повод весомый. Вот он, красавец, с еще незапыленными зеркальными стеклами оконных блоков, празднично подсвеченный прожекторами, встал вровень с остальными корпусами. Можно представить сияющие лица строителей, с какой торжественностью они готовятся к празднику.

Дом культуры был украшен флагами, расцвечен гирляндами разноцветных электрических лампочек. В фойе играл духовой оркестр. Обладатели персональных пригласительных билетов входили через особую дверь и попадали в большую комнату, раздевались, отдыхали в мягких креслах. Из этой же комнаты можно было пройти в банкетный зал. Раньше других здесь оказался Магидов. Он ждал, когда придут высокопоставленные руководители, почетные гости, кредиторы и должники, придут праздничные, умиротворенные, отпускающие на время прегрешения подчиненным, забывающие о взаимных претензиях и обидах, чтобы именно здесь, не говоря уже о банкетном зале, решить самые сложные вопросы, не всегда поддающиеся обсуждению на большом начальственном ковре.

Первым явился спецкор Анатолий Силыч. У него, как и у каждого журналиста, в крови: быть первым на премьере, пуске нового корпуса, предприятия, на торжественном заседании, встретиться с крупными воротилами, знатными людьми, которых в обычное время не так просто поймать, проинтервьюировать, ухватить новые веяния в той или иной области строительства. Он с искренней приязнью пошел навстречу Магидову.

— Салютую, салютую, Андрей Ефимович, тридцатью залпами. — Он тряс его за обе руки, улыбающийся, торжественный, будто сам возглавлял Алюминстрой. — Какая реакция на вашу статью?

— Не мне судить, Анатолий Силыч, я, так сказать, лицо заинтересованное.

— Вот-вот, это и требуется: заинтересованное! Перед вами будут шапку ломать, к вам полетят гонцы за опытом, за советом. Одно узкое место в статье я сам чувствую — слабо показана роль партийных организаций. Ладно, как говорят, дорога ложка к обеду. — Он дружески хлопнул Магидова по плечу, отпустил очередной комплимент: — Счастлив тот человек, у которого голова на плечах. Перед новым годом все с ног сбились, гоняются за долей процента, а вы празднуете со знаменами, а может, и с орденами.

Вошли Скирдов, Таранов. Спецкор переключился на них, пожал руку управляющего, затем фамильярно оттеснил в угол секретаря парткома, спросил:

— Ну как пресса, на уровне?

— Признаюсь, сегодняшней газеты еще не видел.

Анатолий Силыч недоуменно развел руками.