После падения

Убедившись, что она не собирается отключаться, я иду в ванную и включаю горячую воду. Потом возвращаюсь и вызываю уборщицу в номер, чтобы сменила простыни.

– Что ты…

Она растерянно смотрит на меня, когда я закатываю рукава рубашки и подхватываю её на руки. Я стараюсь не смотреть, но не могу этого не видеть. На её бедрах следы другого мужчины, она вся пропахла кем-то, кто трахал её, накачал наркотиками и свалил.

Я стискиваю зубы. Меня это больше не касается. Я помогу ей. В последний раз. И на этом всё.

Из ванны поднимается пар, и я опускаю её в воду. Все её тело дрожит и кажется измождённым.

Как долго это продолжалось? А впрочем – я не хочу знать. Ничего, связанного с ней.

В полной тишине я купаю её: намыливаю голову, потом тщательно смываю шампунь, прохожусь мочалкой по всему её телу, не пропуская ничего. Прикрыв глаза, она расслабляется и её дыхание выравнивается.

Приходит и уходит уборщица. Когда вода начинает остывать, я помогаю ей подняться и надеть белый банный халат. Она больше не выглядит так, будто вот-вот упадёт, но я всё равно беру её на руки и отношу в свежую постель.

Сара так слаба, что засыпает почти мгновенно. Я мог бы уйти, но что-то мешает мне, поэтому я опускаюсь в кресло, стоящее в углу комнаты, ожидая ее пробуждения. Я хочу убедиться, что она будет в порядке, и ей не потребуется медицинская помощь.

Через пару часов, когда солнечные лучи начинают проникать в комнату, я зашториваю занавески, чтобы яркий свет не разбудил её. Но когда оборачиваюсь, встречаюсь со взглядом Сары. Она приподнимается, прислоняясь к спинке кровати, и убирает всё ещё влажные волосы с лица.

– Я думала, ты уйдёшь, – признаётся она.

Я качаю головой, но ничего не отвечаю. У меня есть вопросы к ней.

– Почему ты позвонила мне?

Становлюсь подальше от кровати, скрещивая руки на груди. Мой взгляд ничего не выражает, когда я смотрю на неё, но мне нелегко даётся это.

Я бы хотел сказать, что, глядя сейчас на неё, я ничего не чувствую. Чувствую так много всего. Это не то, что я испытывал раньше, до того, как узнал, кем она была на самом деле. Это клубок из тёмных, тяжёлых, удушающих эмоций, который так прочно застрял в груди, что мешает дышать.

Лучшим выходом для меня было бы полное равнодушие по отношению к ней, но это то, в чём я до сих пор терплю поражение.

Она вздыхает, покусывая нижнюю губу в волнении.

– Я… я не знаю, – она поднимает на меня свои глаза, но тут же отворачивается.

Ей так же больно смотреть на меня, как и мне на неё? Было ли хоть что-то правдой с её стороны? Были ли чувства или только холодный, подлый расчёт?

– А номер? Как ты узнала мой новый номер?

Мой вопрос заставляет её смутиться, и я гадаю, чего ей стоило раздобыть его? Немногие знали номер моего телефона, после того, как я сменил его.

– Я украла его, – пожав плечами, тихо признаётся она.

Я удивлён и не пытаюсь скрыть это.

– У Терри, владельца спортзала, в который… – она запинается, прикрыв глаза, но через секунду продолжает:

– Я хожу туда, и, когда представился подходящий момент, я воспользовалась. Я не знаю, зачем сделала это, не спрашивай, – она трясёт головой, оборонительно посмотрев на меня. – Это просто произошло, я не брала его с конкретной целью звонить тебе или…

– Но ты сделала это, – я отталкиваюсь от стены и не спеша подхожу к кровати. – Позвонила мне, не своей сестре или этому парню, Блэйку… – я осекаюсь, когда она морщится, прикусив уголок рта.

Я должен был сразу догадаться.

– Это он был, да?

Она ничего не отвечает, съёжившись, прячет лицо в ладонях.

Вздыхаю, проведя рукой по волосам. Мне хочется выпить, потому что я запутался в этой херне, в которую втянул меня её телефонный звонок.

Я не могу допустить, чтобы Сара вновь вернулась в мою жизнь. Каждый раз, когда я буду смотреть на свою сестру, я буду вспоминать, что едва не потерял её из-за неё. И этот барьер всегда будет между нами.

– За свою жизнь я совершила много ошибок, и этот звонок тебе, наверное, тоже был ошибкой, – она слабо пожимает плечами. – Иногда наши ошибочные решения столь глобальны, что определяют всю нашу жизнь. То, где ты оступился, и через десять лет влияет на тебя.

Я молча смотрю на неё, не перебивая. Она говорит об ошибках – я знаю, что это. Я сам несу последствия некоторых до сих пор. И вот ещё одна ошибка Джейсона Рида: быть здесь с ней сейчас.

– Я не хотела, чтобы Хоуп пострадала. Пострадала так.

– Сара… – я пытаюсь остановить её, потому что чувствую, как при этих словах во мне вновь начинает просыпаться гнев, но она трясёт головой, выставив руку вперёд.