После пламени. Сборник

Каким бы абсурдным ни казался писателю его ранний замысел, тем не менее он всё же был осуществлён. Насколько полно результат соответствует задуманному изначально — судить трудно, но факт остаётся фактом: Толкиен посвятил действительно всю свою жизнь тому, чтобы воплотить идею в реальность. Начав в 1917 году работать над «Книгой утраченных сказаний», Толкиен на протяжении многих лет продолжал творить, строить по кирпичику-словечку башню своего мироздания: материалом ему послужили и космогонические легенды, и сказочно-романтические истории, и героико-эпические сказания. Венцом же всего цикла стала трилогия о Войне Кольца.

Несмотря на не покидавшее Толкиена ощущение того, что он лишь «фиксирует» некие события, происходившие (или происходящие) в действительности, а вовсе не «изобретает» их, он всегда настаивал на том, что «Властелин Колец» (как, собственно, и другие сказания цикла) — «литературное произведение, а не историческая хроника, в которой описываются реальные события» [Толкин 2001а. С. 539]. При этом он признавал, что выбранная им манера изложения, придающая произведению «историческую достоверность», оказалась удачной, что «доказывают письма, судя по которым „Властелин Колец“ воспринимается как „отчёт“ о реальных событиях, как описание реальных мест, чьи названия я исказил по невежеству или небрежности» [Толкин 2001а. С. 539].

Что же способствовало восприятию трилогии в качестве хроники событий, имевших место в действительности, что создавало иллюзию трёхмерности? Дело в том, что, будучи учёным-систематиком, Толкиен, создавая роман, посвятил немало времени проработке номенклатуры и различным расчётам, стремясь к последовательности и выверенности. Помимо изобретения наречий, имён, названий и знаков письменности для различных племён Средиземья, он не меньше внимания уделил и другим важным элементам, составляющим картину мира, частью которого является Средиземье. Прежде всего, была подробнейше, по эпохам, годам и датам, расписана вся хронология; проработаны генеалогические древа родов, наиболее значимых для истории этого мира; придуманы системы летосчисления и составлены календари для разных народов. Всё вышеозначенное добавляет «достоверности» для восприятия собственно истории той земли, где обитали герои «Властелина Колец». Но истории не бывает без географии, и здесь мы также видим, насколько тщательно Толкиен проработал вопрос пространства.

Предложенная самим автором версия такова: описанные во «Властелине Колец» события представляют собой некую реконструированную эпоху истории Земли, отстоящую на определённое количество временных периодов назад от наших дней (примерно на 6 тыс. лет) [Толкин 1958]. Исходя из этого, он, затрагивая тему географии, писал так: «Мне необходимо было, полагаю, сконструировать воображаемое время, а что до места — крепко стоять ногами на земле-матушке» [Толкин 1958]. Исследования подтвердили, что Профессор своему слову не изменил, и составленные им карты указывают на несомненное родство географии земной и географии средиземской. В основе построения географической среды мира Толкиена лежит принцип системы, объединяющей несколько источников, среди которых: своеобразная калька с ландшафтов современной Европы, с искажениями, характерными для античных и средневековых карт; география Европы Ⅰ тыс. н. э., где Византия послужила прототипом Гондора, а могучие готские королевства — Рохана; развёрнутая в пространстве и мифологизированная карта английской истории; собственно мифологические представления европейцев о землях обитания людей — как языческие, так и христианские [Семёнов]. Помимо этого, специально проведённое исследование географии одной из областей Средиземья с точки зрения движения литосферных плит доказало, что законы геологических процессов в мире Толкиена абсолютно те же, что и в мире реальном [Исмаилов]. Таким образом, мифопоэтическое пространство, созданное воображением писателя, оказывается узнаваемым и родным, практически осязаемым, «земным», но изменённым ровно настолько, чтобы поверить, что описываемые события происходили давным-давно, в незапамятные времена.