После развода. Вернуть жену

Устроив ребенка на заднем сиденье, усаживаюсь в машину сама и с нервной дрожью набираю мамин номер. Вчера я отправила только сухое СМС о том, что мы останемся ночевать в квартире Демида, и она, к моему удивлению, не донимала ответными сообщениями или звонками. Хватило такта. Но не думаю, что она спустит это на тормозах. Не тот характер.

Пока слышу гудки, ругаю себя за то, что боюсь матери, хоть уже и взрослая. Никак не избавлюсь от этого страха, что она будет недовольна. Подсознательно жду одобрения, всячески пытаясь подстраиваться и не давать ей повода для порицания. Увы, моя жизнь вовсе не идеальна, и она имеет множество причин для упреков.

— Соизволила матери позвонить, — встречает она меня привычным злым приветствием. — Я волновалась, Эля!

— Я знаю, мама, но вчера мы поздно приехали и сразу же улеглись спать. Дети устали после перелета. А сейчас мы едем к педиатру.

Мама даже не спрашивает, как дети и зачем я еду к врачу, набрасывается с новыми упреками:

— Ты простила этого мерзавца? Живешь в его квартире, Эля? Что у тебя в голове?

«Дочь», — отвечаю мысленно единственно возможным способом. Но стоит ли пытаться донести правду до человека, который неспособен на понимание?

— Демид попросил меня побыть с Соней, потому что лечение еще не завершено.

— И сколько времени ты будешь там жить? — спрашивает она резко, и я представляю, как брови сходятся на переносице, а лицо искажается гримасой недовольства. — Я отказываюсь понимать тебя, дочка, ты губишь свою жизнь и ничего не делаешь, чтобы это исправить.

— Что ты предлагаешь, мама? — заведомо зная ответ, все равно иду на поводу.

— Кто я такая, чтобы вмешиваться? Ты ведь сделаешь по-своему! — фыркает мама и прощается.

Меж тем мы подъезжаем к грязно-белому зданию моей поликлиники, и в суете, сопровождающей прохождение врача, я забываю об обидах мамы, мне не до них. Только мелькает мысль, что разговоры не меняются и мама с возрастом становится все более злобной и недовольной жизнью. Во всем видит негатив, а если посмотреть на ее лицо, сразу видно, что она редко улыбается, а чаще в плохом настроении.

А еще переживаю, что кончаются деньги. Отдала таксисту последнюю наличность, а если нам пропишут какую-то мазь от сыпи, придется влезть в карточку… Не просить же деньги у Демида, в самом деле.

— Ничего страшного, небольшое раздражение, — успокаивает меня наша педиатр, с улыбкой оглядывая малыша, который возится на столике для осмотра, болтая пухлыми голыми ножками. Пока одеваю его, слушаю рекомендации специалиста. — Принимайте ванные с кипяченой водой с добавлением отвара череды или ромашки.

Выходя из кабинета, неловко орудую телефоном, чтобы позвонить в службу такси, но не успеваю осуществить задуманное, как слышу знакомый голос.

— Эля, — хрипло произносит Алик, спеша ко мне навстречу по больничному коридору.

Хмурюсь и хлопаю широко распахнутыми глазами, не соображая, как он тут оказался. Мама. Наверняка она ему сказала, где меня искать. Внутри рождается отторжение. В последнее время все внутри хочет уединения, мне хочется оградить себя от лишнего общения и спрятаться в надежном укрытии, закрывшись за семью замками.

В мои планы не входит друг детства, который хочет обрести статус моего мужчины. Но я сейчас отчетливо вижу по его глазам, которые светятся, что Алик твердо намерен сблизиться со мной.

— Твоя мама сказала, что ты одна поехала к врачу, — тем временем говорит он, подходя ближе и улыбаясь Бусе. — А кто тут у нас такой славный? Давай я его подержу? — обращается уже ко мне, без лишних уговоров беря ребенка, который тут же начинает извиваться в его руках. Явно не хочет идти на контакт. Личико кривится, он готов расплакаться. Алик ему чужой.

— Привет, Алик, он после педиатра, там покричал немного, давай я лучше сама, — зачем-то оправдываюсь, прячу взгляд, беру ребенка и иду в направлении гардероба. Алик устремляется следом, рассказывая о себе и расспрашивая меня о Соне, о планах на жизнь, и мы неминуемо касаемся темы Демида.

— Я поддерживаю твою маму, — убеждает меня Алик, увлекая в сторону своей машины. — Давай довезу до дома, и мы поговорим.

— Сперва мне нужно в аптеку, — показываю кивком в сторону аптечного киоска, и Алик берет у меня из рук рецепт, собираясь заплатить. Коротко спорим, но он ничего не хочет слушать.

— Ты помогала мне финансово в трудной ситуации, теперь моя очередь.

И мне кажется, что он говорит вовсе не о деньгах, когда так уверенно обещает заботиться обо мне. Но разве я дала ему какую-то надежду? Мы толком и не списывались в последнее время.

— Я не знаю, что у вас за договоренности с Демидом, но рано или поздно тебе нужно будет съехать с его квартиры и на что-то жить, — начинает Алик, стоит нам усесться в его авто и покинуть парковку медицинского учреждения.

— Я в курсе, — сцепив зубы, прикрываю глаза. Они решили с мамой на пару меня донять.

— У тебя должна быть уверенность в завтрашнем дне.