После Рима. 192–430 по Рождеству. От «солдатских императоров» до Карла Великого

Император, исполнившись доверия к Децию, весной 249 года назначил его главнокомандующим легионов обеих провинций, отправил усмирять мятеж и затем провести рейд на племя гепидов, которые неосмотрительно тревожили римские границы.

В 249 году легионы Паннонии и Мёзии объявили Деция Траяна императором.

Филипп I Араб повел против Деция огромную армию, но летом 249 года его вместе с сыном убили преторианцы.

Деций стал первым в череде иллирийских императоров.

Патрон-защитник

Мы уделили достаточно времени событиям на вершине пирамиды империи. Пора выяснить, как перевороты и внутренние конфликты переменили лицо страны и почти уничтожили тот неявно существующий общественный договор между гражданами и государством, который обеспечивает возможность населению мирно и безопасно трудиться.

Гражданские войны учащались и охватывали все больше территорий. Передвижения многочисленных войск, всегда испытывавших проблемы со снабжением, сопровождались солдатскими грабежами, часто с ведома и по благословению командиров. Огромный размах приобрело дезертирство, ведь солдаты, сражавшиеся на проигравшей стороне, ожидали наказания от победителя. Нарастал внутренний непорядок. Все больше граждан Римской империи превращалось в люмпенов, все больше разбойничьих шаек караулило у дорог прохожих и проезжих, а сельских жителей грабили все чаще. Но кое-где на разбойников нашлась управа!

От века известно, что если государство неспособно обеспечить правопорядок, люди обращаются к частному насилию. Виллы и поместья в III веке начали приобретать черты укрепленного поселения. Крупные землевладельцы-куриалы, состоявшие в городских и общинных советах, постепенно обзавелись собственными войсками (часто наемными, реже — состоящими из местного ополчения) и даже частными тюрьмами.

«[В правление Септимия Севера] некий Булла, италиец, собрал разбойничью шайку почти в шестьсот человек и в течение двух лет подвергал Италию разграблению, несмотря на присутствие императоров и многочисленных воинов.

Ибо, хотя за ним гонялось множество людей и сам Север ревностно его разыскивал, он так и оставался неузнанным, даже когда его узнавали, ненайденным, — когда его находили, неохваченным, — когда его захватывали, — и всё это благодаря его щедрым взяткам и изворотливости. Он имел сведения обо всех, кто покидал Рим и кто прибывал в Брундизий, кто и в каком числе там находится и кто сколько с собой имеет.

Большую часть людей он, обобрав, тут же отпускал, а вот ремесленников удерживал на некоторое время и затем, воспользовавшись их мастерством, отправлял назад с подарками. Когда однажды двое членов его шайки были схвачены и их вот-вот должны были отправить на растерзание зверям, он пришел к тюремщикам под видом начальника своей родной области, которому-де требуются люди с такими приметами, и, получив их, таким образом спас своих сообщников».

(Дион Кассий. Римская история)

В исторических трудах «частные войска» зачастую характеризуют как общественную самооборону. В ряде случаев это, несомненно, так и было: наемные головорезы под водительством местного босса защищали арендаторов, колонов и соседей. Но эти же отряды могли захватывать земли, угрожать крестьянам и конкурентам. Так многие территории Римской империи фактически выходили из-под власти государства и закона. Так сближалось положение рабов-сервов и свободных крестьян, так складывался класс зависимых земледельцев, вынужденных платить за защиту.

Рядом с хозяйствами колонов на арендуемых землях работали зависимые земледельцы. Эти свободные и полноправные римские граждане были членами местной общины, но постепенно попадали в зависимость к более крупным землевладельцам, сначала неформальную.