После Рима. Книга первая. Anno Domini 192–430

Как мы недавно говорили, с середины III века императоры и высшее офицерство все чаще были выходцами из дунайско-балканских провинций, то есть из Паннонии, Далмации и Мёзии. Поднявшие империю из праха Деций, Клавдий Готикус, Аврелиан и Проб, блестящий реформатор Диоклетиан, решительный Констанций Хлор, упорный Галерий, Иовиан, способный и терпимый основатель династии Валентиниан, победитель вандалов и реорганизатор римского права блистательный Юстиниан, а также многочисленные командующие римскими армиями, — всех этих людей в наше время назвали бы «иллирийской хунтой».

Одно из объяснений «иллирийского феномена» состоит в том, что Паннония и Далмация подобно стратегическому мосту связывали восточную и западную части империи. Через эту зону неизбежно проходили все войска, двигающиеся по оси восток-запад. Паннония имела большое значение для исхода множества гражданских войн, разъедавших империю. Кто владеет стратегически важной областью, тому нетрудно приблизиться к имперской власти, в том числе высшей.

Паннония, Далмация и Мёзия позднее других подверглись романизации и переходу к сельскому хозяйству, основанному на виллах магнатов. Рабовладельческое производство тут приживалось с трудом, аграрные структуры походили на восточные, а не западные. Соответственно, их гораздо меньше затронул кризис III века.

Политически же регион был тесно связан с Римом: здесь говорили только по-латыни, а греческого не знали вовсе. Это была грубая и некультурная окраина латинской цивилизации, но именно там сохранился утраченный метрополией «имперский дух» прежнего Рима. Ментальность хозяев Вселенной, способная позвать в бой и принести себя в жертву на алтарь отечества — во имя сената и народа Рима!

Захват императорского трона выходцами с Дуная и Балкан отражал смещение римской политической системы из Италии к провинциям и, прежде всего, на Восток. Этот сдвиг в конце концов позволил сохранить единство и латинский характер государства. Иллирийские императоры отодвинули окончательное падение Западной Римской империи на добрых сто пятьдесят лет.

Принципат и доминат

Как некогда внутренний кризис и столетие гражданских войн поглотили Республику, так катастрофа III века уничтожила созданную Октавианом Августом систему принципата. От прежнего государства не осталось почти ничего, кроме некоторых традиционных структур, да, пожалуй, названия. К концу III века изменилось само содержание, глубинная суть посткризисной империи.

Строго говоря, в III веке Римская империя пала — подобно тому, как пала Республика в I веке до н. э., — а затем последовала ее «пересборка» на новых основах.

Прологом к этой пересборке становится замена «принципата» «доминатом». Это произошло в конце II — начале III века. Вначале отдельные императоры, а затем все правители империи, начиная с Аврелиана, начали объявлять себя dominus et deus и насаждать восточные церемониалы падения ниц при появлении императора — proskynesis. Прежде словом dominus раб называл хозяина, а низший — высшего. Теперь этим словом принялись называть императора-бога. Любой человек, применяя эту словесную формулу, объявлял себя рабом императора (как впоследствии и рабом Божьим в христианской традиции).

Новый титул впервые пытался ввести сын Веспасиана, непопулярный Домициан (81-96). Однажды он начал письмо от имени прокураторов словами «Господин наш и бог повелевает...». Этот эпизод не получил развития и, возможно, вызвал улыбки современников, но через век, при Септимии Севере, эта формула уже становится нормой, а при Аврелиане «Dominus et Deus» — «господин и бог» — официальное и обязательное титулование.

Таково было веление времени и требование высокой политики. Даже императоры Аврелиан и Диоклетиан, известные личной скромностью и неприхотливостью, подчинились политической нужде и сочли необходимыми пышную атрибутику и спецэффекты, поражающие воображение простецов: золотые короны, шитая драгоценными камнями раззолоченная одежда и обувь, масштабные церемонии и запредельно расточительное содержание двора.

(заметка на полях: если вы видели фильм «Клеопатра» от 1963 года, учитывайте, что показанная там роскошь Рима более принадлежит эпохе Диоклетиана, а не куда более скромным и спартанским временам Юлия Цезаря)

Рим не выказал удивления: с обожествлением высших должностных лиц он был знаком еще в эпоху Республики, когда консул-триумфатор появлялся в одеждах Юпитера Капитолийского и выкрашенными красной краской руками и лицом, чтобы больше походить на терракотовую статую воплощаемого божества. К тому же после правления безумного Элагабала и отпетого кутилы Галлиена понятия о том, что такое «причуда», «каприз» и «безумная роскошь», сильно изменились.