После тебя только пепел

– Людям тяжело любить себя, не всем, но очень многим, Алена. Тем, кто недополучил любви в детстве или юности. У них просто нет примера. Нет образца. Но причины могут быть и другие. Даже в любящих семьях случаются осечки, а может, они не такие уж любящие? Но вернемся к твоему конкретному случаю. Непринятие себя, ненависть к себе, а отсюда беспомощность и постоянное состояние несчастья – это и было твоим самым слабым местом. Ты хотела, чтобы тебя любили. Больше всего прочего. Только это. Твоя покорность, нездоровое добродушие, робость, желание угодить и поразительная терпеливость к дерьму, что в тебя летит – все оттуда. Ты хотела быть любимой, хоть кем-то, хоть как-то, и из-за этого была, – Мнац морщится и показывает вниз большим пальцем. – Но зато теперь ты знаешь, почувствовала, каково это. Ты увидела себя через меня и смогла раскрыться. Ощутила любовь со всех сторон, научилась и принимать, и отдавать. Бинго! Мы прокачали этот навык. И если раньше ты только пыталась что-то там понять и разобраться в себе, то теперь у тебя есть личный опыт. Только, пожалуйста, будь прилежной ученицей и направь все это не наружу, а внутрь. Не зацикливайся на черновике, который мы немного испортили, перепиши на чистовик. Поверь, тебе понравится. И я знаю, что у тебя получится. Уже это вижу.

Слов нет. Бездумно мотаю головой, с губ срывается тяжелое дыхание.

– Не делай такое лицо, Алена. Не так уж и сложно все это осознать.

– Ты прививаешь кому-то любовь к себе, унижая и ломая? – ошарашенным шепотом спрашиваю я.

– Когда человек в подобной ситуации может выбрать себя, а не идет на поводу у чувств к другому, это первый и самый значимый шаг в верном направлении. И еще раз повторю, у тебя все получится. Человеку нужен человек. Слышала такое? Наверняка слышала. Так вот, никто не добавляет к этой фразе очень важное дополнение. Это не обязательно должен быть другой человек. Ты и есть тот самый нужный. Ты есть сама у себя. Этого уже достаточно.

Так это правда! Все правда! Единственный обманщик стоит сейчас передо мной. Он действительно помешан на своей личной философии, и я не представляю, кто может ему помочь. Вывод приходит внезапно, падает оборванной запиской поверх папок, лежащих на полке личного опыта: «Никто не помогает другим просто так. И Мнац не исключение. Он делает все это ради себя и даже не задумывается о том, что случится с расходным материалом в итоге. Ошибка? Плевать! Выкинул и нашел новый экземпляр. Получилось? Какой я, мать твою, молодец!»

Мнац остается спокойным, в его светлых глазах искрится триумф. Доволен тем, что сотворил? Ну еще бы…

– Теперь мне нравится то, что я вижу, – гордо произносит он.

– Ты сумасшедший… Сам это понимаешь?

– Может быть, Алена, но ты только взгляни на себя… Это моя заслуга. Я тебя зажег, и теперь уже тебе решать, кому гореть в этом пламени.

– Зажег? – обессиленно хмыкаю я. – Да, Даниил. Ты огонь. Пожар. Дикий и неуправляемый, но… после тебя только пепел. Ты не зажег меня, а просто спалил.

– Но ты стала сильнее.

– И источник этой силы – моя ненависть к тебе!

– Пусть даже так.

– Ты больше ни с кем этого не сделаешь, – твердо заявляю я.

– И кто меня остановит? Ты? – громко смеется он.

Ну все, это последняя капля. Подлетаю к нему и бью со всей силы по лицу. Не закрываю глаз. Не боюсь причинить боль. Он же бесчувственный, значит, и это для него не проблема.

– Пощечина? – все с тем же больным весельем спрашивает Мнац. – Всего лишь? Ты способна на большее.

Снова меня испытывает? Ну уж нет! Теперь точно нет! Правила поменялись!

– Больно должно быть только тебе, а не мне.

– Разумно. Вероятно, ударь ты меня кулаком, то выбила бы себе пару пальцев. Это не страшно, если перед тобой реальная угроза, но сейчас я для тебя уже не опасен. Ты лучшая из моих учениц, Алена. Я тобой горжусь.

– Я худшее, что ты сделал. И ты сам об этом пожалеешь.

Он замолкает. В глазах сталь. Не пробиться. Думаю, на этом пока можно закончить. Мне нужно побыть одной. Не знаю, правда, сколько. Час. День. Год. Всю жизнь…

Глава 18

POV: Мнац

Один…

Короткий вдох.

Два…

Задерживаю дыхания.

Три…

Закрываю глаза.

Четыре…

Сжимаю зубы.

Пять…

Я должен дать ей уйти.

Шесть…

Шум крови в голове усиливается.

Семь…

Так будет правильно.

Восемь…

Сжимаю руки в кулаки.

Девять…

Она справится.

Десять…

А вот я не справлюсь!

Яростная вспышка ненадолго отключает чувства. Взмахиваю руками, скидывая барахло со стола, и принимаюсь колотить все, что попадается на пути. Не осознаю, сколько времени провожу в этом состоянии, но в конце концов оказываюсь сидящими на полу, прижавшись спиной к двери. Дыхание быстрое, тяжелое. Слышу стук с другой стороны и напрягаюсь.

– Эй! Мнац! Что там у тебя?! Слышишь?! Братан! Ты в порядке?! – надрывается Рома, но не пытается войти.

– Да, братишка, – отвечаю я, чтобы скорее его успокоить. – Оса залетела.

– По звукам это должен быть как минимум рой.

– Все нормально.

– Я войду?

– Ром, давай поговорим завтра.

– Уверен?

– Ага.