Последнее дело Джека Рэтчета (СИ)

Как Джек и предполагал, Голдштейн решил, что он попросту ещё не в курсе о судьбе напарника, и потому не стал разубеждать сыщика.

– Разумеется нет, мальчик мой. Мы сможем долго и плодотворно сотрудничать. Твои навыки меня приятно удивили, и такой человек, как ты мне бы очень пригодился! Ладно, что там с местом?

– Встретимся у реки, рядом с заброшенной ткацкой фабрикой. Знаете это место?

– Кирпичная пятиэтажка у реки? Знаю, как же. Городу давно стоило уступить её мне, уж я бы навёл там порядок… Хорошо, во сколько?

– Давайте через три часа.

– Договорились.

Звонок мгновенно оборвался, собеседник детектива бесцеремонно бросил трубку на рычаг без каких бы то ни было прощаний и реверансов. Впрочем, Джека это ничуть не смутило и он начал набирать следующий номер в списке. Номер компании Джима Нэпьера.

Когда ему ответили, у него состоялся практически такой же диалог с секретаршей, как и в случае с Голдштейном, однако финал вышел чуть другой: вместо самого Нэпьера на телефон ответил один из его телохранителей, который узнал детектива — это был тот самый малый, что сопровождал их с Сэмом на машине профессора Дэвидсона, когда тот напился в гостях у Нэпьера, до участка и побоялся зайти. Ну а узнав, он без особых сомнений продиктовал Рэтчету домашний номер Джима.

– Джим, привет, это Джек Рэтчет.

– Привет, Джек, рад слышать, – чуть усталым и не совсем трезвым голосом отозвался Нэпьер. – Ты по делу, или светская болтовня?

– Скорее первое. Мне нужна твоя помощь, Джим. Ты не мог бы найти десяток крепких ребят и встретится со мной… и неким Вини Голдштейном через… – Джек бросил беглый взгляд на часы. – Через два с половиной часа перед заброшенной ткацкой фабрикой, что на набережной?

– Красная кирпичная пятиэтажка? – отозвался Джим уже более осмысленным и трезвым тоном. – Знаю это место. Город всё не хочет мне её уступать. А что за дела у тебя с Голдштейном, Джек? Я думал, ты мне друг, а выходит…

– Не спеши с выводами. В данном случае я именно как друга тебя и прошу. А Голдштейн… Всё очень не просто. И сегодня я выступаю как своего рода посредник между вами. Я тут расследовал одно дело… впрочем, не буду юлить: я искал убийцу твоей жены. В том числе и Кэт, если быть совсем точным. Так вот, мне удалось выяснить, что существует папка с серьёзным компроматом. Не уверен точно, каким именно, однако в существовании уверен стопроцентно. И убийца смог ей завладеть.

– Хорошо, а при чём тут Голдштейн? – всё не унимался Нэпьер, уже перешедший на повышенные тона и зазвучавший откровенно грубо.

– С этим всё сложно и я объясню вам всё тогда, когда мы встретимся перед фабрикой, идёт? Возьми десяток парней понадёжнее и… и предупреди их, чтобы не начали полить. Не хочу превратиться в решето прежде, чем объясню вам суть своей задумки. Всё, до скорой встречи. Конец связи!

Закончив и этот разговор, Джек прервался. Встал, прошёлся по квартире. Нервы его уже были на пределе, однако ему требовалось совершить ещё один звонок, куда как более важный. Чтобы хоть как-то успокоиться, он начал шарить по карманам своего пиджака в поисках сигарет Стоуна, которые пихнул туда ещё в день поездки на место смерти Кэт. И нашёл!

Дымя сигаретой и с трудом сдерживая кашель — уже закурив он понял, что это было худшим из решений — он начал набирать номер парфюмерного магазина.

– Здравствуйте, могу я поговорить с Эшли… простите, с вашим босом.

– Простите, с кем? – отозвался в ответ Джеку чей-то жеманный голос, по которому он даже не смог определить, с парнем он говорит или с девушкой. – Здесь нет никаких Эшей!

– Слушай, придурок, посмотри на вывеску вашего магазина и позови к телефону того, чьё имя на ней написано! – не выдержал Рэтчет.

– Минуту… – обиженно отозвался собеседник. В трубке послышался цокот каблуков, или что-то подобное.

На минуту повисла тишина, позволившая Джеку чуть успокоиться и вернуть себе душевное равновесие, а после он услышал уже хорошо знакомый ему голос. Это был именно тот самый тембр, который показался ему отдалённо знакомым, разве что без наигранной хриплости.

– Слушаю, – только и произнёс Эшли Ланкастер, а Джек его окончательно узнал. Ну или убедил себя в этом — сам он не исключал пока такой возможности. Однако был почти уверен в своей правоте и намеревался убедиться именно сейчас, в разговоре.

– Привет-привет, Эшли, – с намеренной хрипотцой произнёс детектив и засмеялся, после чего заговорил уже обычным голосом. – Ну что, уродец, потанцуем? Ты мне задолжал за… как ты тогда сказал? «Малышку Кэт, вышибалу из «Бинго-Бонго-Тонго» и того мистера». Впрочем, я был тут в полиции и насчитал куда как больше твоих жертв. И за каждого из них ты мне ответишь, чёртов уродец.

– …ах, Джек, это ты? – в голосе собеседника прозвучали нотки страха. – О каком это «Тонго» ты толкуешь?