Последнее «долго и счастливо»

Агата медленно наклонила голову, и королева осторожно надела на ее грязные свалявшиеся волосы серебряную диадему, усыпанную переливающимися на солнце алмазами.

Гвиневра поднесла к губам ладонь, прикрывая восхищенную улыбку.

Вот что сейчас совершенно позарез нужно было Агате, так это зеркало.

Но тут Гвиневра побледнела и перестала улыбаться…

Агата обернулась и увидела Тедроса – он стоял неподалеку и наблюдал за ними.

– Пожалуй, я пойду… – начала было Гвиневра.

– Нет… останься, – приказал ей сын.

Он пошел к Агате – в испачканной зеленью рубашке, мятых брюках, – не сводя глаз со своей принцессы.

– Пожалуйста, останьтесь… Обе.

Когда Тедрос подошел ближе, Агата уловила идущий от него запах мокрой травы и пота и заметила под глазами синие круги от бессонницы. Он провел пальцами по диадеме на голове Агаты, вспоминая каждый ее завиток, затем, опустив руку, коснулся щеки девушки и вдруг, не говоря ни слова, обнял и поцеловал ее – долго, медленно, словно желая убедиться, что перед ним все та же, прежняя Агата.

– Я не позволяю тебе снимать ее, – прошептал он.

– Даже «с добрым утром» не сказал, а уже командуешь, – фыркнула Агата. – А ты знаешь, по крайней мере, что пытаешься отдавать приказы королеве?

– Ах, теперь ты уже королева! – улыбнулся Тедрос, крепче прижимая ее к себе.

– Заметил наконец! – усмехнулась она. – Что ж, лучше поздно, чем никогда.

– Ну хорошо, ты королева, но я-то ведь король.

– И что? Хочешь сказать, что королева ниже тебя по рангу? Твоя королева?

– Нет, не ниже. Пока делает то, что ей говорят, или…

– Или что? – спросила Агата. – Вынесешь мне смертный приговор?

Тут она увидела лицо Тедроса и похолодела.

Затем они оба повернулись к Гвиневре – она по-прежнему стояла на месте, только побелела как мел.

– Что там у вас происходит? – прогремел голос Ланселота. Он широкими шагами приближался к ним вместе с Хортом. – Тайная коронация, на которую нас не пригласили?

– Меня никогда никуда не приглашают, – уныло заметил Хорт.

Ни Тедрос, ни Агата, ни Гвиневра не откликнулись.

– Я очень рад, что эта чертова корона наконец нашла свое место после всех передряг, которые из-за нее случились, – сказал Ланселот. – Но вы бы сначала умыли и переодели девушку-то, что ли. А то алмазы – и эта рубашка… Нет, не смотрится.

Никто не рассмеялся.

– Да что вы как на похоронах, честное слово! – хмыкнул рыцарь. – Ладно, загадывай желание, Агата, и покончим с этим. Завтракать пора, у нас с Хортом сегодня еще дел под завязку.

– Желание? – переспросила Агата, глядя на Ланселота.

– Если коронация всамделишная, – нахмурился Ланселот, – ты должна загадать желание, которое касается твоего королевства. Этот ритуал завершает церемонию. Разве Гвен тебе об этом не говорила? Обязана была сказать!

– Боюсь, я плохо справилась со своими обязанностями, – тихо произнесла Гвиневра, глядя на сына.

Тедрос на мгновение встретился с ней взглядом, но тут же отвернулся.

– Значит, я должна загадать желание? – Агата внимательно посмотрела на своего принца, выпрямила спину и отчеканила: – Я желаю, чтобы мы пошли в дом и позавтракали. Все вместе, за одним столом.

Тедрос метнул взгляд в сторону Агаты.

Гвиневра застыла как статуя. Ланселот и Хорт задержали дыхание.

Агата стояла, ожидая, что скажет ее принц, но Тедрос молчал.

Вокруг стояла тишина, звенящая тишина.

Затем Тедрос повернулся к матери.

– Что там у нас сегодня на завтрак? – спросил он.

Гвиневра моментально покраснела как мак, заплакала и пробормотала, качая головой:

– Се… Сегодня понедельник… У нас в доме совсем не осталось еды…

– Слышал, парень? – сказал Ланселот. – У мамы в доме нет еды. Вот за это точно полагается смертный приговор, разве нет?

Все испуганно молчали, и только Агата вдруг расхохоталась.

Глядя на нее, рассмеялся и Тедрос.

– Ничего… Ничего смешного, – продолжала всхлипывать Гвиневра.

Принц обнял Гвиневру за плечи, притянул к себе, и она уткнулась ему в грудь.

– Ничего мама, что-нибудь придумаем, – шепнул Тедрос. – Все уладится.

Агата едва сдерживала слезы, глядя на мать и сына. Она понимала, что им сейчас очень-очень нужно побыть одним.

– Ладно, завтрак мы с парнями берем на себя, – быстро сказала она, бросая взгляд на Ланселота и одновременно беря за руку Хорта.

– Я? При чем здесь я? Почему опять я, а не этот принц-неженка? – сердито залопотал Хорт. – Я всю ночь не спал, потом все утро вместе с Ланей чистил свинарник, а вы со своим принцем всю ночь шебаршили в сарае, неизвестно чем там занима…

Агата мгновенно впилась ногтями в запястье Хорта, и тот замычал от боли.

– Мы скоро вернемся. С едой, – сказала она и потащила Хорта за собой.

– Эй, еды сегодня понадобится больше, чем вы думали, – раздался новый голос.

Агата обернулась и увидела целую толпу гостей, шагающих по освещенному солнцем лугу.

Впереди шел Мерлин, за ним Эстер, Анадиль, Дот, Питер Пэн, фея Динь-Динь, Золушка, Пиноккио, Джек с Бобового Стебля, Спящая Красавица, Бензель, Гретель, Красная Шапочка, Юба, Белый Кролик и принцесса Ума – все грязные, уставшие, изумленно оглядывающиеся по сторонам (как, наверное, и все, кто переносился через портал из ада в этот райский уголок).