Последнее обещание

– «Сенокос». Картина Констебля. Он отдал ее в мастерскую, чтобы там заменили раму.

– Ну, ладно… ммм… а что насчет той комнаты?

– Это комната Бэкки.

– Черт, а кто такая эта…

– Его племянница. Она иногда бывает у него. Дом большой, а своих детей у Ларри нет. К тому же они очень близки с сестрой.

Девушка подумала о фото, найденном в тумбочке в туалете.

– На снимке его сестра?

Вайолет кивнула.

– Еще вопросы есть?

– Прости, мам. Я просто не хочу, чтобы он причинил тебе боль.

– Не нужно во всем искать подвох, милая, – она обвела рукой их убогую комнату. – Тебе не кажется, что у нас и так хватает забот? Думаешь, я хочу и дальше растить дочь в таких условиях? Не об этом я мечтала. Не о жизни в комнатенке над паршивым хозяйственным магазином, без приличной работы и со стариком, который думает…

Тара выразительно посмотрела на мать и кивнула на дверной проем, в котором застыл Альф.

– Что думает, Вайолет?

– Альф, я тебя не заметила.

– Это я уже понял.

– Прости меня. Ты же знаешь, что нам хорошо здесь. Не знаю, что бы с нами было, если бы ты не приютил нас той ночью. Пожалуйста, не считай нас неблагодарными, – она поцеловала старика в щеку. – Мы обе любим тебя.

– А я вас люблю, – проворчал Альф.

Вайолет отпустила его руку.

– Ладно, мне нужно закончить с этим пирогом. В котором часу прибывает твоя герцогиня, Альф?

– В четыре, – он шаркнул ногой по линолеуму. – Кажется, тут нам тоже не мешало бы прибраться.

– Предоставь это нам, – ответила Вайолет. – Ты можешь просто сидеть и руководить. Тара, живо бери швабру и ведро.

– Почему я? Разве я не буду помогать тебе с готовкой?

– Не спорь. Вполне успеешь и то и другое.

Через несколько часов все трое уже любовались результатами своего упорного труда. Маленький квадратный столик ломился от еды. Тара приготовила пасту с рыбой и сэндвичи с огурцами. По настоянию Альфа она срезала с хлеба все корки, но сохранила их для птиц, ведь старик не любил выбрасывать продукты. В глубоких тарелках были разложены чипсы, сырные шарики, маринованный лук и маленькие колбаски. Бисквит, испеченный Вайолет, красовался на подставке для торта, размещенной в самом центре стола. Она, конечно, немного передержала его в духовке, но благодаря толстому слою сахарной глазури ей удалось это скрыть. В хрустальной вазе для фруктов красовались консервированные персики. Маленький молочник наполнили сгущенкой.

– Вы сотворили для меня чудо, девочки, – сказал Альф. – Эта кухня никогда еще не была такой чистой. – Я и забыл, какого он цвета, – добавил старик, глядя на линолеум. А не пропустить ли нам по стаканчику шерри, пока ждем Джудит?

– Я воздержусь, – отказалась Тара. – Если это что-то вроде того чинзано, мне будет плохо.

– Ты права. Вайолет?

– Плесни мне чуточку.

К пяти часам Вайолет уже выпила слишком много шерри, что в сочетании с пустым желудком вызывало легкое головокружение.

– Она всегда так опаздывает, Альф?

– Ну, она очень загружена. Ты же знаешь, что такое политика. Что-то обязательно случается в самый неподходящий момент.

– Мам, можно мне бутерброд? Я умру от истощения.

– Тара, я же говорила тебе. От истощения умирают люди в Африке, а ты всего лишь слегка проголодалась. Можно ей сэндвич, Альф?

– Давайте подождем еще полчасика, ладно? – старик посмотрел на часы.

– Но…

Вайолет выразительно посмотрела на дочь.

– Альф велел подождать.

К шести часам у Вайолет уже так урчало в животе, что старик едва не вызвал сантехника. Она похлопала себя по животу.

– Боже ты мой, простите.

– Тебе надо поесть, мам, – настаивала Тара. – Как и нам всем.

– Что думаешь, Альф? Начнем без нее? Уже довольно поздно.

– Да, думаю, пора. – Альф откинул занавеску. От его дыхания стекло затуманилось, и старик протер его рукавом. – Она точно приедет. Она хорошая девочка, просто очень занятая.

Тара и Вайолет быстро наполнили свои тарелки.

– Ммм… Так-то лучше, – промямлила девушка.

– Не говори с набитым ртом, детка. Альф, почему ты не ешь?

На коленях у старика стояла пустая тарелка.

– Не беспокойся, я поем. У меня просто бабочки в животе. Слишком взволнован перед встречей с Джудит.

В коридоре зазвонил телефон, и хозяин попытался подняться с кресла.

– Это, должно быть, она.

Вайолет заставила его вернуться в кресло.

– Предоставь это мне. Я поговорю с ней и узнаю, в котором часу ее ждать.

Выходя из кухни, женщина прикрыла за собой дверь.

– Алло.

– Ой, кто это? – та, что задавала этот вопрос, протяжно зевнула. – Ух, простите.

– Это Вайолет? А вы кто?

– Могу я поговорить с Альфом Бикерстаффом?

С Альфом Бикерстаффом! Сколько Альфов, по ее мнению, проживают в этом доме?

– Это Джудит?

– Да, он дома?

– Вы опаздываете уже на два часа, – прошипела Вайолет в трубку. – Где вас черти носят?

– Простите, но кто вы вообще такая?

– Я – дура, которая стерла все пальцы, готовясь к вашему высочайшему визиту. Ко скольким вас ждать?

Последовала долгая пауза, во время которой Вайолет расслышала на заднем плане клацанье стаканов и голос, который прошептал:

– Куда девать посуду, Джуд?

– Ммм… Я не приеду. У меня тут кое-какие дела. Очень важные.

– Более важные, чем встреча с собственным отцом?