Последнее обещание

Вайолет никогда прежде не путешествовала на пароме и вообще на каких-либо кораблях. Откуда ей было знать, что в море ей станет так плохо? Ларри сначала очень ей сочувствовал, но вскоре ему надоело держать густые темные волосы, пока ее выворачивала наизнанку у борта.

– Вайолет, любимая, у тебя в желудке уже ничего не осталось. Пойдем, посидим немного в тепле.

– Ты иди, – ответила она, силясь унять дрожь в ногах. – А я лучше останусь тут. Долго нам еще плыть?

– Час или около того.

– О боже, только не это, – она отвернулась, и ее снова вырвало. Мышцы желудка нещадно болели.

Вайолет почувствовала, как Ларри поглаживает ей спину легкими круговыми движениями. Но это не помогало, а только раздражало.

– Иди уже внутрь и оставь меня в покое.

Ларри, к его чести, даже поколебался пару секунд.

– Ну ладно, если ты так хочешь. В местном ресторане подают восхитительные креветки. А я как раз немного проголодался.

Креветки! Ее снова затошнило. Он что, специально над ней издевается. Она отодвинулась подальше, вцепилась в перила и уставилась на черный горизонт.

Случилось настоящее чудо. Спустя полминуты после того, как они сошли с проклятого парома, вся ее тошнота испарилась. Желудок был абсолютно пуст, во рту явственно ощущался привкус птичьего помета, зато она уже была во Франции. В другой стране, впервые в жизни. Из Кале они выехали в темноте. В купе с правосторонним движением ее это нервировало.

Чтобы немного успокоиться, она посмотрела на Ларри, который, слегка нахмурившись, вел машину по незнакомым улицам. Вайолет потянулась, чтобы поцеловать его, но он отшатнулся.

– У тебя изо рта пахнет. Посмотри в бардачке, там должна быть мятная жвачка.

– В чем дело, Ларри? Ты, кажется, на меня злишься. Но я же не могу контролировать свою морскую болезнь. Я никогда прежде не плавала на корабле. Только на пластиковых лебедях с педалями в парке.

Он не ответил и даже не оторвал взгляд от дороги. Однако по скрипу зубов было понятно, что ее спутник пребывает в плохом настроении. Вайолет положила голову ему на плечо и почувствовала, как он напрягся и крепче вцепился в руль.

– Расслабься, Ларри, пожалуйста. Мы же в отпуске. Не порть его.

В дальнейшем она провела множество часов, размышляя о том, что произошло. Больше, чем стоило бы.

Ларри резким движением отбросил ее руку и, видимо, не рассчитал силы. Вайолет получила затрещину. Бриллиант в его перстне острой гранью порезал ей губу. Слишком шокированная, чтобы вскрикнуть, она молча отвернулась и уставилась в окно. Металлический привкус крови смешивался с горечью слез.

25

Не так она планировала провести каникулы. Они собирались нежиться на пляжах Сен-Тропе или в Каннах, или в какие там еще модные местечки их собирался везти Ларри. И все же Тара была вполне счастлива, присматривая за магазином, пока Альф отлеживался в постели. Оказалось, дело было вовсе не в мухе, а в инфекции дыхательных путей. Доктор осмотрел пожилого мужчину и прописал ему антибиотики, которые, впрочем, до сих пор стояли на прикроватной тумбочке нетронутыми.

– Не нужны мне все эти непонятные современные лекарства, – заявил Альф. – Мы с Этель никогда им не доверяли. Вот что меня поставит на ноги, – он сунул девушке под нос банку с сухой горчицей. – Одна часть горчичного порошка, две части муки и немного воды.

– Обычной или самоподнимающейся? – Тара взяла у него из рук банку.

– Чего-чего?

– Мука нужна обычная? Или самоподнимающаяся?

– Да какая разница. Ты же не пирог собралась печь.

На кухне она приготовила болтушку по его рецепту.

От запаха слезились глаза. Старик все же упрямый, как баран. Хорошо, что Вайолет уехала, иначе она бы силой запихивала ему в рот эти таблетки.

– Готово, – провозгласила девушка. – Расстегивай пижаму.

Тара присела на кровать и терпеливо ждала, пока Альф возился с пуговицами, с трудом сдерживаясь, чтобы не броситься ему помогать. Когда он распахнул пижаму, она увидела бледную, почти серебристую кожу и ребра, выступающие из-под нее. Набрал он вес, как же. Размашистые мазки специальной лопаткой создавали впечатление, что работает скульптор. Вскоре вся его грудь была покрыта мазью. Старик прикрыл глаза. На его губах застыла легкая полуулыбка, дыхание стало чуть более ритмичным.

– Лучше бы ты принял таблетки, Альф.

– Хватит уже причитать, – он поднял руку. – Все в порядке. Я уже чувствую, что оно работает. Знаешь, народная медицина намного надежнее. Помню, когда я был маленьким, мы дедушке спину салом натирали.

– Салом? – Она сморщила нос.

– Ага. Знаешь, как он быстро поправлялся после этого.

– Это же смешно, – Тара невольно улыбнулась. – Хочешь, чтобы я позвонила Джудит?

Альф резко открыл глаза.

– Зачем? Ты думаешь, я помирать собрался, да? Что тебе доктор сказал на самом деле? Только честно.

– Врач сказал, что тебе нужны антибиотики.

– Может, он сказал, что я скоро склею ласты?

Такая мысль никогда не приходила ей в голову. Альф был крепким. Старой закалки. Он будет жить вечно.

– Еще чего. Ничего с тобой не случится. Просто нужно немного отлежаться.

– Вообще-то я бы справил нужду, милая.