Читаем Последнее письмо (ЛП) полностью

Последнее письмо (ЛП)

Мышцы на моей челюсти напряглись, и я стиснул зубы, чтобы держать рот на замке. Этот парень ничего не знал, ни того, что случилось с Райаном, ни того, что он был моим лучшим другом. Он просто пытался присмотреть за Эллой и убедиться, что у меня есть четкое представление о том, через что ей пришлось пройти. По крайней мере, именно это я твердил себе, пока мы приближались к месту поисков. Тропинка была усажена осинами, что сокращало поле нашего зрения до минимума, розовая бандана была привязана к стволу. Мы снова собрались сделать один круг, когда парень с рупором занял центральное место. Пора было приступать к работе.

***

— У тебя отличная собака, — сказал мне Гутьеррес примерно через час, когда нашу туристку забрали на вертолете и мы отправились обратно по дороге.

— Она единственная в своем роде, — согласился я.

Он позволил мне пройти остаток пути в молчании, за что я был ему благодарен. Мне потребовались месяцы, чтобы впустить Райана в свою жизнь, и годы, чтобы стать его лучшим другом. Элла была единственным человеком, с которым у меня была мгновенная связь, и я улыбнулся, когда понял, что Мэйзи и Кольт теперь тоже в этом списке.

Мы добрались до базы трейлеров, и я открыл дверь грузовика, чтобы Хавок могла запрыгнуть внутрь. Она устроилась на пассажирском сиденье, счастливая и немного уставшая.

— Ты сегодня отлично справился, — сказал Гутьеррес, снимая свой рюкзак и загружая его в машину, припаркованную рядом с моей.

— Спасибо. Мне было приятно быть полезным.

— Да, я понимаю, — он снял кепку и потер голову. — Слушай, насчет того, что я сказал об Элле…

— Не надо. Все в порядке, — я крепче вцепилась в двери.

— Маленький городок, — сказал он, слабо пожав плечами.

Он действительно был таким. Может, не деревня с горнолыжными курортами, но маленький городок. Особенно когда туристов не было, а были в основном местные жители. Все они были связаны между собой, и я мог не понимать этого, но старался уважать.

— Райан мертв не шесть месяцев.

Гутьеррес вскинул голову.

— Он мертв пять месяцев и семь дней, плюс-минус несколько часов. Несколько очень долгих часов. Я знаю, потому что он был моим лучшим другом. Я служил с ним большую часть десятилетия.

— О, Боже, мне так жаль, — его поза изменилась.

— Не надо. Никогда не жалей о том, что присматривал за Эллой. Я сказал тебе это только для того, чтобы ты знал, нет ничего, на что бы я не пошел, чтобы обеспечить ее безопасность, я буду заботиться о ней и ее детях. Ничего. Именно из-за них я здесь.

Он сглотнул и наконец посмотрел на меня, сделав глубокий вдох.

— Хорошо. Спасибо, что рассказал мне. Если тебе что-нибудь понадобится, или если ей понадобится, просто дай мне знать или попроси мою жену, Тесс. Элла никогда не попросит.

— Да, она довольно упряма.

Призрак улыбки промелькнул на его лице.

— Что-то подсказывает мне, что и ты тоже.

— Виноват.

Я ехал домой уставшим, с довольной собакой и мыслями, которые не переставали бегать по кругу. Я имел в виду то, что говорил: не было ничего, чего бы я не сделал, чтобы обезопасить Эллу и детей.

Или было?

Я затормозил, проезжая мимо домика Эллы. Ее страховка не оплачивала лечение, которое могло спасти жизнь Мэйзи. Но я перечитал в Интернете все сведения об этой больнице, и моя страховка оплатит.

Я перевел машину на задний ход и свернул на дорогу Эллы. Я вышел из машины еще до того, как заглох двигатель, сделал два шага за раз и постучал в ее дверь, пока мой мозг не начал перебирать все причины, по которым она может отказаться, зная, что мне придется убедить ее сказать «да».

— Бекетт? — спросила Элла, открывая входную дверь. Она была одета в джинсы и футболку с длинным рукавом, а ее волосы были заплетены в толстую косу, отчего мне захотелось схватить их, чтобы поцеловать.

— Все в порядке?

— Да. Извини, что без предупреждения. У тебя есть минутка?

— Конечно, заходи.

— Только не там, где дети могут услышать, — тихо сказал я, засовывая большие пальцы в карманы.

Ее брови удивленно поднялись, но она вышла на крыльцо, закрыв за собой дверь.

— Ладно, в чем дело?

— Твоя страховка не оплатит ни терапию, ни больницу, которая ей нужна, ни пересадку стволовых клеток.

— Именно так, — она сложила руки под грудью и подняла на меня голубые глаза, полные любопытства и доверия.

— Ей нужно это лечение, верно? Или она умрет?

— Бекетт, о чем это ты?

— Она умрет без лечения? — повторил я, произнося слова чуть резче, чем когда-либо с Эллой.

— Да, — прошептала она.