Последнее путешествие. Повесть

– Мы, наконец, ее увидели воочию, и осознали. Раньше такого осознания не было.

Простодушный Паша вздохнул.

– Невежами были. Как ты говоришь, в застойном настоящем.

Философ Нелепин назидательно сказал:

– Застывшие в настоящем не знают мудрости.

Коля Караваев мял в ладонях землю рая.

– Идеальная земля! – восторгался он. – Эх, с такой землей мы бы стали первыми.

____

В этой необъятной сфере пространства-времени мы находимся сейчас, – размышлял Дима. В ней видно сразу: и прошлое – в темной бездонной глубине, из которой различимо только небо и неясные мистические края сферы; и настоящее – по склонам сферы, которое сочится болью и кровью в вечном круговороте сансары.

Но редко кто видит все сразу, прошлое, настоящее и будущее. Люди невольно живут сейчас, понукаемые желанием ухватить как можно больше в данное им мгновение от рождения до смерти. И заглядывание в прошлое и будущее не уносит их из томления в застывшем настоящем. Здесь, в настоящем, человек в своей скудной стабильности почему-то страшится перемен, как бы не было хуже, и потому к старости перестает видеть всю изменчивую спираль развития и в конце падает в яму бесконечного одиночества, его горизонт сужается до вида из древней телеги, и наступает конец всего. У каждого свой горизонт внутри сферы пространства-времени, он или остается в неандертальском прошлом, или в застойном настоящем, или в иллюзиях будущего. А кто-то видит всю сферу сразу.

Дима никогда не думал, что сможет выйти из состояния старика, видящего только одно застойное настоящее. Он словно снова воскрес.

***

Вечернее небо в иллюминаторе прояснилось, на чистом небе возникли яркие космические созвездия и мириады звезд, вокруг которых кружились невидимые экзопланеты, где кипит невообразимая жизнь. В древности искали смысл в небе, и появились названия созвездий: Андромеда, Орион, Персей, Геркулес. Язык древних греков, и их герои оказались живы в настоящем времени. Даже имена животных, например, собак и кошек: «Гарун», «Данай», «Зенон», «Сизиф», «Пифагор». Имена растений и цветов тоже взяты оттуда: «Венерины волосы», «Гиацинт» – цветок дождей, «Маргаритка» – жемчужина. Прошлое всегда рядом.

Дима, как никогда, далеко ушел от своей экзистенциальной пустоты одиночества. Оказалось, что его эпоха была не застойной, а лишь замерла, пережидая морок в схроне семейных убежищ.

Чем кончится прошлое и настоящее? Никогда не кончится, это загадка всего прекрасного. Как никогда не кончатся творческие порывы, поэзия, культура всех времен.

Он повернулся к повеселевшей соседке.

– Не отождествляйте себя с телом, и вас покинут страхи этого мира.

____

И потом он увидел себя дома. Жена кинулась к нему, плача от радости, что он жив, не умер по дороге.

Раньше они томились на кухне, глядя друг на друга, и он говорил:

– Что же дальше?

Теперь он знал, что дальше. Каждая минута с ней в его жизни была так ценна, как ничто на свете. Потому что он никого так не любил.

____

Вдруг все рухнули куда-то вниз, в бездну. Сердце Димы захолонуло, боль стала разрастаться до невозможности терпеть, и все исчезло.

11

В самолете рейсом Москва – Владивосток неожиданно умер пассажир. Все вокруг всколыхнулись, стянутые неизвестной силой в этот единый острый миг настоящего. Чрезвычайное происшествие напомнило о самом страшном, о чем не думали до этого момента.

Досадная неприятность, задерживающая рейс. Срывались встречи, сроки! Командировочные опаздывали на запланированные мероприятия, туристы боялись изменения погоды, которая испортит их отдых, а те, кто путешествовал просто так, это было отвлечением от забот и печалей.

Они были заняты одним днем – переживанием момента: кому-то надо в командировке наладить производство, надрать уши нижестоящим руководителям, и просто путешествовать. Они не жили всеми временами сразу, а были привязаны только к одному настоящему моменту жизни, потому что каждому дано так мало – мгновение жизни.

Сидевшая рядом девушка трясла мертвого за плечо, словно пыталась разбудить.

– Он только что ободрял меня! – плакала она. И больше никто не плакал. Брезгливый от вида смерти сосед, ворча, отправился в туалет.

Среди пассажиров нашелся врач, и он констатировал смерть.

В срочном порядке самолет посадили где-то в промежуточном городе, чтобы устранить помеху. Все было по-деловому, порядок сопровождения тела неожиданно умершего был давно установлен. По документам поняли, что он был одинок, и некому забрать тело. Где, в каком пространстве его дом? И государственные люди похоронили его за городом, как бомжа.

Где-то в застойной воде настоящего хлюпнуло, и она продолжала спокойно течь.