Последнее сокровище империи

– Вот так, – Федор опустил обрез. – Я так мыслю, одного из вас точно надо положить. Тогда другой нас до тунгусского клада доведет. Или девка тоже дорогу знает? Ну, получится разговор?

– Ясно… – проговорил Кречет после короткой паузы.

Ему в самом деле все теперь стало ясно. Как только бандиты появились, у него в голове вообще не было никаких мыслей, кроме досады: черт побери, неохота вот так, даже не на фронте… Лишь взглянув на Багрова, поручик нашел ответ на вопрос, откуда появились эти трое и почему именно здесь и сейчас. Сидя под прицелом, Антон пытался собраться и понять, чего от них нужно бандитам. И не упомяни Рогожин о цели их путешествия, Кречет нашел бы тот же ответ, пусть даже чуть позже. Так не к месту вспомнились оправданные, как оказалось, опасения погибшего Федотова: плохо, ох плохо, когда слишком много гражданских догадывается, зачем их маленький отряд собрался к Медведь-горе…

– Что тебе ясно? – не понял Федор.

– Да все мне про тебя ясно, – Антон говорил ровно, придавая своему голосу уверенные нотки. – Слышал я о тебе, Рогожин. Не думал, что увижу. Но кое-что про тебя знаю. Ладно, не важно… Допустим, нашел ты клад, который до тебя никто найти не мог. Дальше чего?

– А того! – в тон ему ответил Рогожин. – От легавых бегать мне надоело. Решил за кордон уйти, вот со всеми своими ребятишками. Есть стежки хоть в Китай, хоть в Маньчжурию. Только туда без золотого запасу не моги… Можно, конечно, еще немного здесь пошустрить. Но земля, вишь ты, под сапогами горит. А тут, слышу, людишки появились, которые прямо к камушкам и выведут. Камушки, если по уму, так почище золота будут.

– Может, и будут. Если найдешь, – отрезал Антон.

– Я так понимаю, паря, разговора не получится?

– Я – офицер. Офицеры с такими, как ты, в переговоры не вступают.

– Я – тоже офицер, – вмешался Берсенев, чуть повысив голос. – И у меня, прости, Антон, боевого опыта побольше твоего.

– Какого черта, Берсенев?

– Спокойно, Кречет! – теперь в голосе Алексея звякнул металл. – Спокойно. Нам предлагают переговоры. И Федор прав – надо договариваться. Вот только если бы ты, Багров, с самого начала все прояснил… Без стрельбы обошлись бы. Ну, ладно, что сделано – то сделано. – Берсенев распрямил плечи, широко перекрестился. – Помоги, Господи!

Кречет напрягся.

Помоги, Господи…

Неделя всего прошла с тех пор, как он сам предложил Берсеневу эту простую фразу в качестве условного сигнала. Значит, Алексей уже что-то придумал. А от него требуется подыграть. И не выдержал – тоже перекрестился: будь что будет, надо начать игру.

– Ишь ты! – подал голос Багров, и его злость, непонятно откуда взявшаяся и чем вызванная, вырвалась-таки наружу, заполнив тесное пространство избушки, как показалось Кречету, ощутимо. – Обошлось бы, говоришь? Договорились бы? Да еще с Божьей помощью? А когда в твой дом воры, тати ночные, лезут – ты чего делаешь? Рядишься с ними?

– Это кто это воры? – Берсенев даже опешил, не ожидая такого поворота разговора.

– Да вы все! – выкрикнул Багров. – Все! Здесь, в Сибири, наш дом. И леса наши, и звери, и рыбы. И золотишко, и камни самоцветные. А вы там, в Петровом граде, нашей столицей называетесь. Потому все в эту столицу, как в прорву, из Сибири тащите. От нас, законных хозяев, тащите! – он стукнул себя кулаком в грудь. – Да еще иноземные воры повадились… Ладно бы деньги платили – вы даром берете! Как тати, самые что ни на есть ворюги!

Выговорившись, Багров, словно ставя точку, хватил тяжелым кулаком по краю настила. Рогожин картинно развел руками.

– Вот так-то, православные. Так что, видать, вы за чужим пришли.

– Об этом после поговорим, – Алексей сам удивлялся своему спокойствию, даже уже не старался поймать в полумраке Лизин взгляд. – Ты ведь, Матвей, не все про нас знаешь. А ты, Федор, – тем паче. Теперь меня послушайте, вы оба. Одной крови мы с тобой, Рогожин. Понял?

– Про что ты?

– Про то самое! Беглый я. Видал?

Уже ничего не опасаясь, Берсенев поднялся, приблизился к Рогожину почти вплотную, рывком закатал рукав рубахи.

Даже при тусклом свете оплывшей свечи на запястьях были видны следы от кандалов.

Брови Федора подпрыгнули вверх. Ухмыльнувшись, он положил обрез на стол, тоже задрал свой рукав.

– Гляди-ка, похоже… Мои, правда, давние, твои новее. Нам с тобой, как я погляжу, одни браслеты надевали. И один ювелир…

Багров со своего места тоже хмыкнул:

– Слышь, Федя, я еще раньше у него эти следы заприметил. Только понять не мог, откуда они у господина инженера. Который по государеву делу приехал. И отчего их благородие Федотов, царство ему небесное, ничего не замечает.

– А он все знал! – выдохнул Алексей. – Повязаны мы, все. Перед тобой, дядя, дурочку ломали! – дальше он заговорил быстро, будто стараясь ничего не забыть. – У нас сговорено все было. Антон меня и жену мою выводит из города. Господин Федотов ведет к месту, где находили алмазы. Потом мы уходим за кордон. Все четверо. Так что, Рогожин, наши желания тут сходятся. Прости, Кречет. Сам видишь – другого выхода нет. И так одного человека из-за скрытности потеряли.