Последнее волшебство. Недобрый день. Принц и паломница

– Да, наверное. Что ж, матушка, как скажете, конечно, я поступлю по вашему слову. Мы доставим их сюда целыми и невредимыми. И, по всему судя, задача эта окажется легче легкого! – Александр поднес к губам руку матери. От разочарования его не осталось и следа; лицо юноши снова дышало нетерпеливым предвкушением. – Но ведь после вы мне дозволите поехать к Друстану и вместе с ним отправиться к верховному королю?

Анна, улыбнувшись, погладила сына по щеке:

– Ну как тебя остановишь? Конечно дозволю. Но еще одно, Алекс: даже если тебе придется выслать вперед Ивейна и второго своего спутника, сам ты ни в коем случае не должен пересекать Марковых границ. Не сейчас. Пока мы не узнаем больше. Ты обещаешь?

– Ну… да, наверное. Да, матушка, обещаю.

На том и порешили. Анна понимала: это и есть тот предел, дальше которого она не может и не должна защищать сына. Хотя до его восемнадцатилетия оставался почти год, она не хуже Александра понимала, что не смогла бы помешать юноше поступать как вздумается. Но вдова осталась довольна. Александр сдержит слово, а позже, когда, как она рассчитывала, поедет с Друстаном в Камелот, могучий меч и мудрое наставление уберегут юношу от опасности до тех пор, пока он не испросит у Артура дозволения и поддержки. Чувствовала Анна главным образом глубокое облегчение: она словно обрела свободу. Бремя, что она несла все эти годы, – бремя правды и страха перед необходимостью действовать – сняли с ее плеч. Как сказал Александр, день настал.

Анна глубоко вздохнула:

– Тогда ступай; благословляю тебя. И да пребудет с тобою Господь.

Глава 12

Невозможно было угадать, по какой дороге поедут корнуэльцы, но Александр и его спутники путь выбрали без труда, а именно – самый быстрый. От Крайг-Ариана они направились на юго-восток, чтобы пересечь Уай по Римскому мосту в Блестиуме, а затем через холмы добраться до устья реки Северн и до кратчайшей переправы чуть восточнее Венты.

Сразу за Блестиумом, маленьким городком с очень неплохим постоялым двором, дорога уводила в холмы, местами не слишком отличаясь от неровной пастушеской тропки, но день стоял погожий, путь не размыло, и маленький отряд ехал быстро. Те, кого он преследовал, так и не показались, а на каменистых склонах копыта не отпечатывались, но кучки свежего навоза тут и там недвусмысленно свидетельствовали о том, что здесь не так давно проскакали всадники. До переправы через Северн оставалось не больше мили, когда, с наступлением сумерек, путешественники сделали привал на полянке перед хижиной дровосека – дать отдых лошадям и подкрепиться немного. Хижина оказалась заброшенной, с наступлением хорошей погоды дровосеки ушли дальше в лес, но внутри стоял такой тяжелый запах, что в сухую, ясную ночь все предпочли ночлег на свежем воздухе. Ивейн и Бранд хорошо знали дорогу и заверили Александра, что в первый раз на дню перевозчик приплывает вскорости после того, как взойдет солнце, так что приезжать к месту заранее просто нет смысла. Ночевал лодочник в хижине на дальнем берегу реки. Так что все трое поужинали своими припасами, и вскоре, под уютное хрумканье пасущихся тут же лошадей, Александр потеплее завернулся в плащ от ночной росы и уснул.

Утро выдалось безоблачное, предрассветный туман гирляндами свисал с деревьев и пеленой окутывал вершины холмов. Всадники поднялись на протяженный хребет, уводивший к перевозу, когда солнце еще только проглянуло над гористыми гребнями и впереди пролегли длинные синие тени. Вдоль устья реки облака тумана протянулись длинными клочьями, а между этими белесыми валами поблескивала спокойная, тихая вода. Поднимался прилив, над рекой кружили и перекликались морские птицы. Показался бурый парус – лодочник уже проделал около трети пути. Бранд уже успел рассказать об известной ему таверне на южной стороне переправы – до нее-де рукой подать, – и мысль о завтраке порадовала всех.

– Если корнуэльцы там проехали, перевозчик нам скажет, – рассуждал Ивейн. – А если нет, так, значит, мы их опередили и дождемся их на большаке от Глевума. Торопить лошадей они вряд ли станут. Они ж погони не ждут.

Насчет последнего он, во всяком случае, не ошибся. Корнуэльцы проехали тем же путем, ни шатко ни валко, не слишком поспешая домой с вестями. Так случилось, что Александра они не узнали, так что рассказывать им предстояло лишь о гибели одного из Марковых доверенных слуг – пренеприятная новость, что и говорить. А Марк, как верно догадывался Александр, был не из тех владык, что благодушно выслушивают дурные вести. Так что корнуэльцы двигались медленно – и в итоге пропустили последний перевоз и вынуждены были приютиться в полуразвалившейся хижине у самой воды: там ночевал лодочник, если по какой-то случайности или из-за плохой погоды не успевал переправиться на другой берег в последний раз на дню.

Когда отряд Александра выехал из-под деревьев и с дробным топотом проскакал по гравиевой дороге к пристани, корнуэльцы как раз выводили лошадей из-за хижины, высматривая приближающийся с приливом парус.