Последнее время

1988–1995 гг.

Черная Речка

маленькая поэма

1

Этот проспект, как любая быль,
Теперь вызывает боль.
Здесь жил когда-то Миша Король,
Уехавший в Израиль.

Мой милый! В эпоху вселенских драк
В отечественной тюрьме
Осталось мало высоких благ,
Не выпачканных в дерьме.

На крыше гостиницы, чей фасад
Развернут к мерзлой Неве,
Из букв, составляющих «Ленинград»,
Горят последние две.

И новый татарин вострит топор
В преддверье новых Каял,
И даже смешно, что Гостиный Двор
Стоит себе как стоял.

В Москве пурга, в Петербурге тьма,
В Прибалтике произвол
И если я не схожу с ума,
То, значит, уже сошел.

2

Я жил нелепо, суетно, зло.
Я вечно был не у дел.
Если мне когда и везло,
То меньше, чем я хотел.

Если мне, на беду мою,
Выпадет умереть —
Я обнаружу даже в раю
Место, где погореть.

Частные выходы — блеф, запой —
Я не беру в расчет.
Жизнь моя медленною, слепой,
Черной речкой течет.

Твердая почва надежных правд
Не по мою стопу.
Я, как некий аэронавт,
Выброшен в пустоту.

Покуда не исказил покой
Черт моего лица,—
Боюсь, уже ни с одной рекой
Не слиться мне до конца.

Какое на небе ни горит
Солнце или салют,—
Меня, похоже, не растворит
Ни один абсолют.

Можно снять с меня первый слой,
Можно содрать шестой.
Под первым слоем я буду злой,
А под шестым — пустой.

Я бы, пожалуй, и сам не прочь
Слиться, сыграть слугу,
Я бы и рад без тебя не мочь,
Но, кажется, не могу.

3