Последнее желание

Демон крутил в руках шарф Киры, в котором сидел демон. Увидев это, Михаил приготовился броситься на него, но почувствовал, как ему в спину упирается дуло пистолета.

– Убери от него свои грязные руки, – процедил Райлиев, смотря на шарф.

– Добро пожаловать, Рай, – пропел Селестий с хищной довольной улыбкой на лице. Он поднес шарф к лицу и втянул воздух. – Как же вкусно.

– Я убью тебя, – выплюнул Райлиев, а демон только рассмеялся.

– Увы, но это пустая угроза, Рай. Но давай не будем начинать наше сегодняшнее общение с негатива. – Селестий кинул шарф в шкатулку и закрыл крышку. – Еще пожелания?

– Отпусти ее, – грозно приказал Михаил, кивнув на Антонину. – Она уже выкрала для тебя артефакт.

– Да, ее слезы и кровь этого никчемного больного тела ее сына помогли создать эту прелесть. – Он похлопал по сумке.

– Вот и отпусти. Она уже не нужна тебе.

Селестий рассмеялся.

– Ты ошибаешься, Рай. И ее уже не отпустить. Человек не может жить без души, даже прогнившей.

– Она предатель… – сообразил Райлиев.

– Именно. Вас, людей, так легко сбить с пути и заставить помогать. Главное – сделать верное предложение. Ее сын заболел, а я пообещал исцеление с помощью чудо-артефакта. И она стала такой покладистой. Предала все, во что верила и чему служила всю жизнь. Бескрайняя материнская любовь. А ты думал на кого-то другого?

– Зачем ты тогда убил Виктора?

– Ой, а ты решил, что он предатель? – усмехнулся Селестий. – Неувязочка вышла, но он же никого не предавал. Отслужил свое, и хватит. Тем более он был труслив, так испугался, когда вы стали его подозревать, что пришлось избавить его от страха, – засмеялся Селестий. – Хотя сам мечтал об этом. Так жаждал стать значимым. И чтобы вы все наконец заметили его. Но это уже неважно.

– Это важно, – разозлился Райлиев.

– Да? А я думал, что вы начали искать ответы только тогда, когда я кинул на тебя тень подозрения. Разве полиция, да и ты, стали бы расследовать дело Валова и Петрова, если бы там не было моих посланий и магии? – пропел Селестий последнее слово.

– Про то, что некоторые люди похожи?

– Ага.

– И чем же они были похожи? Приближающейся смертью?

– Смертью, жизнью, и не они, а вы, Рай. Не цените, что имеете, а потом всю жизнь мечтаете о том, чего уже не вернуть. И до них никому не было никакого дела. Как и тебе. Вам, людям, никогда нет дела до других. Словно вы существуете замотанными в кокон своих жизней. Проходите мимо, считая, что раз это произошло не с вами и не с вашими родными, то это вас не касается. Задираете воротники, отворачиваетесь, не хотите видеть. Мысленно делите себе подобных на сорта: есть не очень стоящие, а за кого-то надо бороться.

– Но разве демоны так не делают? А как же ваши ранги?

– Вот и я об этом. Тошнит меня от рангов, от лучших и худших, достойных и тех, кто всю жизнь должен прислуживать другим, прогибаться, волочиться по пыльному асфальту.

– Значит, ты решил открыть нам глаза? Показать, что мы такие же бесчеловечные, как и демоны?

– Не только. Фелион выбирал тех, кто искренне хотел загадать желание и не боялся отдать за это последние минуты жизни.

– Но люди – не демоны. Мы другие, я другой.

– Да ну? Ты уже три года мусолишь воспоминания о жене, вместо того чтобы посмотреть, кто и что тебя окружает. Ты же первоклассный демонант. И, потеряв семью, мог бы пойти к храмовникам, пройти посвящение, примириться с отцом и помогать другим. А ты…

Райлиеву нечего было ответить, демон был прав.

– Осталось последнее желание, Рай. Знакомься, это созданный артефактом демон-вещь, – Селестий достал из сумки стеклянный кубик. – Красивый, жаль, долго не живет. А сумка, как тебе? Моя идея. Ну, не совсем моя, опять же храмовников. Спрятать у всех на виду. Демон-вещь был у вас перед глазами, но вы все равно его не видели. Ничего не видели.

– А как мы могли увидеть? Сумка закрывала все следы.

– Да, но заглянуть-то в сумку человека, который был на каждом месте и у каждой жертвы! Ну же, Рай! Вы просто недоработали.

– Согласен. Ты провел нас всех. Меня, полицию, храмовников и даже демонов. Мастерски провел. Пообещал артефакту Вейдона, этого надменного придурка, чтобы самому не марать руки. А я все это время бегал по городу, выискивая крошки, которые ты раскидал, – с неподдельным восхищением проговорил Райлиев. Ему нужно было разговорить демона, чтобы понять, где Селестий прячет фреску с гнилью, в сумке или нет. А лучший способ – ослепить его лестью, которой он дышал. – Ты, наверное, и артефакт отдал этому болвану Зенину, который даже не понимал, какие сокровища носит в чертовой сумке.

– Не-е-ет, – протянул Селестий. – Артефакт был у меня в комнате, в одной из пустых коробок. – Он залез в сумку и вытащил небольшую старинную фреску. – Превосходная. Я несколько столетий за ней охотился. Искал во всех хранилищах, в каждой Обители.

– Но как ты узнал, что именно она – артефакт? Как ты догадался, что в ней гниль?

Селестий гордо задрал подбородок.