Последней главы не будет

Ада откинулась на диван и легким, сотни раз уже отрепетированным жестом элегантно прикурила сигарету. Впервые в жизни мне не понравилось, как выглядит Ада.

Я даже не знаю, какое слово покоробило мой слух больше: «ментальность» или «интрижка».

И тут мне пришла в голову очень неприятная мысль.

Предательская такая мысль…

Ада-то моя, по сути, ничем и не отличается от клубных гнусных баб… Ведь это именно они любят заводить интрижки с мальчиками, у которых другая ментальность.

И еще, я только сейчас заметила, какая же она на самом деле старая.

– Ты знаешь, у него-то как раз нормальная ментальность…

Я понимала, что все, что бы я ни сказала сейчас, будет выглядеть и жалко, и глупо, но тем не менее я продолжила:

– Так вот, он умный, тонкий парень, он такой… как будто из моей юности, и мы с ним, что называется, «из одной песочницы»!

– Охренеть, какая это ценность! – Она хмыкнула. – Нет, Алиса! Я все понимаю, но есть одна определяющая вещь: деньги-то ты ему платишь, а не он тебе. А мужчина тем и отличается от не мужчины, что ответственность за все аспекты жизни женщины он должен сваливать на свои плечи, вот… А этот, я так понимаю, хорошо устроился, – и тут в ее словах засквозила самая настоящая злоба, – ни за что не отвечать, ни за что не платить, прокатиться с тобой на Кипр, где, кажется, у вас что-то произошло, а сейчас, следующим этапом, он просто начнет манипулировать твоей хрупкой психикой: сначала ботинки попросит купить, а потом уж и кредит какой-нибудь помочь ему выплатить! Знаем – проходили…

Она вдруг поморщилась и отодвинула от себя салат с таким видом, как будто внезапно обнаружила в нем козявку повара.

– Прекрати!!! Зачем ты так?! Ты совсем не знаешь его, он другой! Он меня лечит, и у него это получается! Он очень мне нужен!

Подошедший так не вовремя официант, принесший два наших кофе, с нескрываемым интересом уставился на нас обеих.

Ада, как только она умела это делать, моментально сменила выражение лица и снова стала мягкой и доброй:

– Ну все, все… Только не нервничай… Хочешь отвлечься – так я-то только за. Я же сказала: я просто хочу предостеречь тебя от распространенных в твоей ситуации ошибок!

После того как официант ушел, сестра простила салат, вернула его на место и, всадив в кусочек утиного филе, заваленного грудой зеленых листьев, нож, опять переменилась и угрюмо замолчала, задумавшись о чем-то своем.

– Пожалуйста, Ада, не пытайся программировать меня заранее! Пусть так, как ты говоришь, хотя это совсем и не так! Сколько нам отведено радости, столько и будет… Я взрослая девочка и давно уже имею право на свои собственные ошибки.

Сестра на это ничего не ответила, сосредоточившись теперь только на еде да на своем мобильном телефоне с таким видом, как будто бы меня вообще рядом не было.

Мы молча поели, после третьего кофе она вновь меня заметила, мы поболтали еще немного на отвлеченные темы и под конец обеда договорились на этой неделе сходить вместе на выставку, но я почувствовала, как с этого момента что-то пошло не так.

И не только у нас с Адой, а вообще, в пространстве и в воздухе.

Интуиция меня не подвела.

* * *

Вечером профессор пришел домой раньше обычного. Бледный и какой-то сдутый.

Отказавшись от ужина, он пригласил меня в гостиную на разговор.

Недолго думая, а точнее, не думая вообще, я сказала ему примерно то же самое, что и Аде!

Да, вот так, просто и буднично, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся.

Это действительно очень просто – не врать.

Это очень приятно и легко – не врать.

Когда мы не врем, мы становимся на много ступенек выше.

Профессор долго молчал, несколько раз вставал с кресла, ходил по комнате, снова садился, даже не глядя на этикетку, налил себе вина из открытой бутылки, слегка пригубил, и… началось!

Не знаю, каким образом, но после недавнего разговора с Вероникой Андреевной (о котором, он первым делом и сообщил мне!) профессор, судя по всему, собрал всю возможную информацию о Платоне.

– Алиса, он призрак, фантом, человек, которого на самом деле не существует!

– Он существует.

– Существует некий герой, как плод твоего воображения! Поверь мне, я все-таки врач… А в реальности существует какой-то серый, заурядный пидарас с кредитами, с долгами, пьющий по вечерам пиво перед телевизором – вот что существует на самом деле, и это так, Алиса, не смотри на меня с такой ненавистью, я жизнь прожил, я знаю людей не хуже самого Господа Бога, поверь!

– Ты не Господь Бог…

– Для тебя я больше, чем Господь Бог, но я не про нас сейчас!

«Боится, сука, не про нас он… а кто ж ему еще жопу свою предоставит в качестве эксперимента, кроме меня?!»

– Алиса, я понимаю, о чем ты сейчас можешь думать, но поверь, за это время ты стала для меня значительно большим, чем ты даже можешь себе представить… а с этим уродом ты придумала себе образ, наделила его какими-то несуществующими, несвойственными ему, реальному недоумку, чертами и живешь теперь с этим, но… это пройдет, детка, поверь мне, все проходит! Я вот тоже когда-то любил чужую женщину, примерно в твоем возрасте, это все кризис, он пройдет и…