Последняя аристократка

- Согласитесь, лейтенант, что наш мир тесен. От бывших дружков нельзя спрятаться и на Соловках!.. Ладно, ладно, не бойся, я на тебя зла не держу. Да и за что? Тогда тебе повезло, ты был надо мной. Теперь везет мне... Но я также помню, что остался жив только благодаря тебе. Ты ещё поймешь, что среди нашего брата не так уж много людей, которые помнят добро... Говорят, эти... аральцы все погибли? Старый шаман...

- Маг.

- Пусть маг. Так вот, старик это предвидел. Я случайно подслушал его разговор с надсмотрщиком. Спрашивал вроде невинное: не случалось ли трещин, не слышалось ли гула какого, обвала... А уж когда нам сверху бочонок вина спустили, тут и вовсе все на свои места стало. Говорят, вино было из лучших. Просто так, от нечего делать, не расщедрились бы. Я сам, правда, не пробовал. Не люблю, знаешь ли, отраву...

Он показал в улыбке мелкие острые зубы. Видимо, счел, что удачно пошутил.

- Кстати, а тебе как удалось бежать?

- Помогла одна женщина.

- Догадываюсь, кто. Та самая, которую эти безбожники боялись. А не она ли таки обрушила на сектантов эту гору? Батя говорил, подземные червяки предвидели именно такую погибель.

- Думаю, это все сказки. Слабая, хрупкая женщина...

- Да уж, слабая! Говорили, она все соки выжала... из их первого любовника!

Он жадно взглянул Арнольду в глаза, будто ожидая от него пикантных подробностей. Аполлон же не знал, что имя Наташи - нет, Ольги, Оленьки! было для Аренского таким же святым, как имя погибшего отца. Могли пройти годы, меняться правительства и идеи, но в его сердце всегда оставался уголок, куда он предпочитал не пускать посторонних.

Впрочем, и Аполлон был достаточно проницателен, чтобы не настаивать на продолжении щекотливой темы, а заговорил о том, что в настоящий момент волновало его куда больше.

- Мы с тобой люди друг дружкой проверенные, что важно для любой работы, а для нашей особенно. Через наши руки проходит такая информация, в которой важно не только отделить зерна от плевел...

На этом месте Арнольд от удивления даже открыл рот - откуда Аполлону знать такие слова? А тот продолжал, как ни в чем не бывало:

- Вот скажи, получив направление в такое на вид скромное подразделение, разве не испытал ты некоторого разочарования?

- Было дело, - кивнул Арнольд, припоминая между тем отблеск некоторого уважения в глазах чиновника, оформлявшего ему направление.

- Маленькая букашка больно кусает. Не все то золото, что блестит. Если бы ты знал, судьбы каких людей нам приходится держать в руках! И не только заключенных.

Он показал глазами наверх: мол, понимаешь, о ком я говорю?

Позднее, когда Арнольд ближе познакомился со своей новой работой, то как юрист изумился, а как человек, повидавший Аралхамад и то, что каторга делает с людьми, лишь пожал плечами: восемьдесят процентов заключенных доносили друг на друга.

- И все они сами предлагают свои услуги? - спросил он Аполлона.

- Как же, сами! - хмыкнул тот. - Хорошо, если четвертая часть от всех - добровольцы. С остальными приходится работать: тому пригрозил, этого лишним куском поманил. Это, брат, работа тонкая.

- Но кто-то же не поддается? - осторожно поинтересовался Арнольд.

- Встречаются, конечно, неисправимые, - сурово качнул головой Аполлон, но тут же в его глазах что-то зажглось. - Есть у нас один старик. Ленинградец, профессор. Старик не по годам, так-то ему всего шестой десяток. Вон староверов присылают - по документам восемьдесят лет, а сам ещё крепок, как дуб... Так вот старик этот ВАС...

Аполлон взглянул на своего лейтенанта - тот соображал, что означает аббревиатура - и напомнил:

- Вынашивание антисоветских настроений. Я сразу понял: такого не согнешь. Главное, самого от голода качает, а на кусок не идет. Он скорее язык себе откусит. А однажды я подсмотрел, как он утром, до подъема гимнастику делает. Веришь, как по сердцу наждаком! Хоть и враг народа, а какой человек! Думаю, как же ему помочь? Решил подкормить немножко. Стал брать у него уроки

- Уроки?! - вот откуда взялись "плевелы".

- А что, уроки! Ты у нас университет окончил, а у меня и двух классов не наберется. Хорошо Тонька-Ангел... чего ты уставился, проститутка такая была, читать-писать меня выучила... А без знаний так в капитанах и помрешь. Можно, конечно, какое-нибудь большое дело раскрутить, но все равно дальше майора малограмотного не пустят...

- Если хочешь, я тоже могу с тобой позаниматься. На рабфак поступишь, а там в училище...

- Ну, это потом, - пробормотал Аполлон, но больше к разговору о занятиях не возвращался.

Подумать только, это было четыре года назад! Арнольд прислал тогда Наташе восторженное письмо о своих впечатлениях от Соловков. Сумей прочитать его кто-нибудь из заключенных, решил бы, что новый лейтенант, мягко говоря, розовый идиот. Какими красками можно расписывать пламя костра в аду? Если ты, конечно, не один из чертей...