Последняя аристократка

Майор удивленно воззрился на нее, словно она сморозила неслыханную глупость. Как видно, он не привык, чтобы гражданские лица говорили с ним в подобном тоне.

- Мы ответим на этот ваш вопрос, хотя вовсе не обязаны, - сказал майор с нехорошей ухмылкой. - В этой квартире произошло убийство, и мы как раз беседовали с хозяйкой о том, как это случилось.

- То есть вы хотите сказать, что она была очевидцем этого самого убийства? - подал голос Борис.

- Пока мы этого не знаем, - нехотя ответил майор, - потому что гражданка Головина все категорически отрицает.

- Но на всякий случай вы уже называете её гражданкой, а не товарищем, - утвердительно проговорил Бессонов.

Майор, похоже, разозлился.

- А вот об этом вас никто не спрашивает, товарищ как-Вас-там! - зло выдохнул он.

- Вам, конечно, виднее, - пожал плечами Борис, - но со стороны это смотрится не очень хорошо: двое мужчин-офицеров насели на бедную женщину, которая, судя по всему, от волнения еле держится, чтобы не упасть в обморок.

- Судя по всему, - хмыкнул капитан, - Катерина Остаповна не из слабеньких, а о таком буржуйском понятии, как обморок, даже не подозревает!.. Кстати, а где вы были приблизительно с семи до девяти часов вечера?

- Сначала ужинали, потом пили чай с тортом, - охотно пояснила Наташа.

- Конечно, одни, - съехидничал капитан.

- Нет, зачем же, - мягко пояснил Борис. - Вместе с нами была... родственница моей жены и моя падчерица.

На лице офицеров отразилось разочарование. Но в глазах майора по-прежнему сквозило недоверие.

- Все-таки ваш приход... Слишком уж нетипичен он для людей, которые только поженились. Насколько я знаю, в такой день люди стараются быть наедине, а не тащиться в гости даже к самым близким друзьям!

- Вы нас в чем-то подозреваете? - поинтересовалась Наташа.

- Пока нет, - нехотя откликнулся майор.

- Но если я могу чем-нибудь вам помочь... - доброжелательно предложила Наташа. - Мы дружим с Катериной Остаповной уже много лет, и я хорошо знала её погибшего мужа, майора НКВД Дмитрия Гапоненко, который, насколько я осведомлена, был на хорошем счету в вашем ведомстве.

В глазах капитана отразилось легкое недоумение, а майор нехотя кивнул. Два чувства боролись в нем: одно - не глядя ни на какие-то там заслуги погибших мужей - обвинить во всем эту гражданку Головину и закрыть дело. Очень неприятное дело. В противном случае, получалось, что убили друг друга подполковник НКВД и внедренная к нему в семью агент Политуправления! Кого-то из них тогда надо объявлять замаскировавшимся врагом.

Если Головина - тогда надо перешерстить весь его исследовательский центр, потому что в таком случае именно там надо искать преступную группу. Но в центре у НКВД немалые интересы, и майор догадывался, что коллеги станут сопротивляться, ежели он попытается бросить тень на коллектив ученых, которые работают для будущего славных органов.

Если объявлять врагом Азалию Степаненко, агента по кличке Снежинка некий полковник НКВД развлекался таким образом, давая своим бойцам невидимого фронта столь нелепые клички, в которые он, впрочем, вкладывал какой-то свой особый смысл - придется вступать в конфликт с этим самым полковником...

Тут к майору пришла мысль, как доказать, что агент Снежинка была двойным агентом - самого полковника и одной из вражеских разведок, какой, уточнится в процессе расследования - и этим убить сразу двух зайцев, потому что таким образом можно бросить тень на строптивого полковника, который в последнее время слишком много о себе возомнил.

Если уж на то пошло, Головина и впрямь еле держалась на ногах: в лице ни кровинки, на лбу испарина. Еще бы, уйти ненадолго, а вернувшись домой, найти сразу два трупа... Он даже вдруг пожалел эту женщину, а пожалев, обратил внимание на то, что она очень хороша, хоть и не молоденькая, но красота подлинная, зрелая, и мысль об этом напомнила майору время, когда была ещё жива его жена, и он знал, что такое семейное счастье...

- Нам пора, - произнес он, поднимаясь.

Его подчиненный, не подозревавший о мыслях майора, замешкался и уточнил:

- Гражданка Головина поедет с нами?

- Товарищ Головина останется дома, - неожиданно доброжелательно проговорил тот и добавил. - Если нам понадобятся какие-нибудь подробности, Катерину Остаповну можно будет вызвать повесткой.

Он направился к выходу, уводя остальных своих коллег за собой.

- Теперь я, пожалуй, поверю, что ты - колдунья, - сказал Борис, когда они трое несколько пришли в себя.

- Но я ничего такого не делала, - пожала плечами Наташа, - все получилось будто само собой.

- Как же так? - не могла поверить и Катерина. - Значит, они меня не арестовали. Но я ведь чуть было не призналась. Уже открыла рот, чтобы все сказать, но тут вы позвонили в дверь... Кажется, и я поверю Борису: ты настоящая колдунья!

- Если здесь и произошло чудо, то я не имею к этому никакого отношения! - продолжала настаивать Наташа, которая не хотела слушать в свой адрес похвалы за то, чего она не совершала. - Почти никакого. Я только объяснила этому майору, какая Катюша хорошая. Мысленно.