Последняя башня

– Ой-ой-ой, – вздохнул тот. – Да понял я. Значит, хочешь перепрошиться? Давай устроим. Но плату с тебя спросит человек, который будет делать. Что скажет, то и будешь выполнять для него, понял?

– По-понял, – обреченно сказал Ши-Вэй.

Он решил опробовать все на себе. Если операция пройдет удачно, а этот умелец не попросит многого, то тогда он и маму к ним отправит. Или же перестанет тратить на обезболивающие, поднакопит и сам купит ей хороший желудок. Лишь бы делец Лаки оказался рукастым. О том, что будет, если его заразят, даже думать не хотелось.

– Но как мы попадем… ну… туда?

– Куда? – непонимающе уставился на него Лаки.

– Ну… туда. – И Ши-Вэй красноречиво посмотрел вниз, намекая на подземные лаборатории.

– Не усложняй, – только закатил глаза неожиданный помощник. – Операционные все здесь. Надо знать где. Увидимся после смены.

* * *

Лаки не соврал и в конце рабочего дня на самом деле ждал его у станции. Руки он держал в карманах, а взгляд растеряно шарил по темному потолку. Ши-Вэй спешно подошел к нему, не переставая оглядываться.

– Ты думаешь, кому-то есть до нас дело? – мигом просек его поведение Лаки. – Хватит уже ссать. Резинка лопнет.

Проглотив очередное хамство, Ши-Вэй кивнул. Лаки склонился к нему и тихо прошептал:

– Едем, как обычно, до главной развязки. На верхних уровнях просто иди за мной.

Выглядело пока проще некуда. Шаттл подъехал, обдав их металлической пылью, и они, чихая и отплевываясь, залезли внутрь. Всю дорогу Ши-Вэй просто молился непонятно кому, а Лаки выглядел спокойным и несколько разморенным. В этот момент паренек ему даже позавидовал. Такое поведение диктовалось либо полнейшим наплевательством, либо беззаботностью натуры, с которой можно только родиться.

Прошел добрый час, и позади остались все неблагополучные, «фабричные» уровни. Люди входили и выходили, катя свои чемоданы и толкая рваные баулы. Большинство пассажиров не имело постоянного места жительства и кочевало меж уровнями. Их называли челночниками. Занимались они мелкой торговлей странных самодельных товаров. Ши-Вэй знал эту сторону жизни, он на ней вырос. Хоть аграрный сектор был одним из самых чистых и ухоженных, на его станциях творилось то же самое. Глядя на этих людей – рваных, крашеных, увитых «моровыми» венами, целых и калек, не имеющих отдельных частей тела, – он невольно подумал, что это и есть истинный Вавилон. В стенах этой башни хаос, и он рвется выше. Дойдя до неба, он его обрушит.

Лаки равнодушно следил за людьми, не особо философствуя на их счет. В этом сброде он чувствовал себя в своей тарелке. Но чем выше они поднимались, тем меньше челночников оставалось. Активировались сканеры, позволяющие шаттлу отчалить только после того, как каждый пассажир приложит цифровой пропуск с разрешением на мобильность. «Зайцем» проскочить было невозможно. Шаттл считывал каждого по теплоизлучению, и, если число людей не совпадало с числом пропусков, приходили станционные полицейские с дубинками. Пара ударов высоковольтным разрядом, и шаттл пустел. Для установления порядка всегда требуется немного узаконенного варварства.

Они вышли на Центральном вокзале Вавилона на тридцатом уровне. Сюда Ши-Вэй приехал в свой первый раз и чуть не спятил от царившего гомона и насилия голографической рекламы. Лаки подмигнул ему и двинул в узкую траншею меж закусочными «Чайна-тауна», где от китайской культуры остались разве что непонятные знаки, напоминающие иероглифы. Он уверенно шнырял в толпе, цепляя на ходу недоеденные куски со столов закусочных, а Ши-Вэй старался не потерять его из виду. Вскоре им пришлось свернуть в большую черную трубу, выведшую их на обратную сторону этих закусочных. Затейливые красные фонари, ленты и драконы обернулись необлицованными стенами с непристойными граффити. Везде сушилось белье, и во дворе-колодце царила влажная прелость. Где-то плакал ребенок…

– Сюда.

Лаки нырнул под косо развешенные простыни и втолкнул его в узкий лифт. Через пару минут оба вышли на непонятно каком этаже. На стенах дрожали неоновые силуэты обнаженных женщин, и слышались приторные вздохи под раздражающую полифонию.

– Это что? – неуверенно спросил Ши-Вэй.

– Секс-румы, – воззрился на него Лаки инфракрасным глазом. – Кстати, недорого. Ну… если интересно.

Ши-Вэй пока испытывал отвращение, а не интерес. Лаки с зевком втолкнул его за какую-то ширму, и оба оказались в слабо освещенной операционной. За стеной продолжали звучать охи и вздохи, но это помещение, кажется, не являлось частью секс-румов.

За столом сидел лысый толстый мужчина с черными гнилыми зубами. Он с любопытством уставился на гостей, и Лаки отвесил ему шутовской поклон до пола.

– Это Будда, это Ши-Вэй.

– Будда?

– Кличка, – уточнил за Лаки лысый. – Что за подарочек, Лаки?

– Парнише нужны ручки. И ножки. Сам посмотри, что заменить.

Будда грузно встал и приблизился к Ши-Вэю. Над головой щелкнул детектор синтетики, и все трое пошли под его светом синими пятнами. У Лаки обозначился искусственный шар в глазу и какой-то внутренний орган в теле. У Будды были синие кишки, а Ши-Вэй засветил руку и колено.