Последняя игра чернокнижника

Мне все еще было неприятно, но Ринс приподнялся, не останавливая толчки — уже по его улыбке можно распознать, насколько лучше он себя ощущает с каждым мгновением близости. Я погрязла в черноте глаз, забыла о боли и слабо застонала. Но происходило что-то еще: внутри вызревала какая-то воронка, от которой тело ослабевало. Он когда-то говорил, что так берет силу, но я чувствовала теперь, откуда сила идет: как какой-нибудь вампир он высасывал из меня энергию. Так и до потери сознания недалеко, но вряд ли мужчину это остановило бы. Хотя мне плевать. Может, даже и лучше — уснуть и не терпеть боль.

Наконец-то наклонился к губам, я спонтанно приоткрыла рот, но поцелуя не последовало — Ринс выдохнул в меня. Почти сразу стало чуть легче, часть его дыхания завихрилась внутри, щекоча гортань, потекла в легкие. И улыбка Ринса уже стала знакомой — ироничной и широкой. Чему он так радуется?

— Нет, ты не отключишься, — сказал он неожиданно. — Кажется, я более чем в порядке. Оставайся здесь, со мной. Будет весело.

Прозвучало так, будто он вовсе не об обмороке говорит, а о чем-то более глобальном, но съязвить я не смогла. Дыхание магии возвращало в тело силу, добавляло чувствительности. Я и не заметила, как движения внутри стали резкими и мощными. Застонала теперь от совсем других впечатлений. Изогнулась на очередном отстранении, поймала его выдох на очередном приближении. Странный и немного дикий танец, но отвлечься мысленно от него невозможно.

Ринс подхватил меня под талию, приподнял, чуть притянув к себе, а я уже не могла открыть глаза от удовольствия. Это было немыслимое ощущение, и оно с каждым движением внутри рвалось еще сильнее вверх, распускалось в голове и растекалось по всему телу. Скорее всего айх снова применял магию, потому и я терялась в эмоциях. Он все же сдался — дотянулся до губ и поцеловал глубоко, жадно. А этого мне хватило. Я кончала, не отвечая на движения языка, но на этом ничего не прекратилось. Ринс снова прижал меня собой к постели и, не разрывая поцелуя, все вколачивался и вколачивался. Я обмякала под ним, становилась еще податливей — как вода в море, колышимая глубоко подземными спазмами, но реакция уже не доходит до поверхности. Это было действительно долго, я будто отключалась и снова приходила в себя, то тонула, то вырывалась в сознание.

Медленно выдохнула, когда он наконец-то вышел — я была истощена удовольствием. Но Ринс перевернул меня, подхватил под живот и резко поднял, ставя на четвереньки — член вонзился снова, уже под другим углом и вызывая иные ощущения. Я бы рухнула лицом вперед, если бы он не удерживал, но колени заметно дрожали от слабости. Переместил ладони мне на грудь и еще ускорился. Ринс будто бы только входил в раж, разогревался. Вряд ли секс может длиться так долго — вероятно, прилив сил накрыл его с избытком. А если он обычно такой… то я недостаточно страстная для него любовница, меня на него попросту не хватает. Но, вопреки усталости, меня догнал и второй оргазм — слабее, чем первые спазмы, но он окончательно меня вытряс. Я уже даже не стонала, я висела на сильных руках и принимала все новые и новые толчки.

Он кончил мощно — я почувствовала внутри еще более сильное напряжение. Уснула, скорее всего, еще до того, как он все же позволил мне коснуться телом простыни. Но он снова перевернул себе и еще долго целовал податливый рот, гладил грудь, судорожно сжимал соски, терся о мое бедро пахом и никак не мог успокоиться.

Глава 32

Как странно просыпаться в одной постели с мужчиной, который стал твоим любовником: по взаимному согласию, к взаимному удовольствию, но без любви и планов встретить вместе старость. Наверное, я все же зациклилась на мыслях о романтической истории когда-то давно, теперь уж точно пора о них забыть. Ринс избавил меня от этого спорного удовольствия — когда я открыла глаза, айх сидел спиной ко мне за столиком, заваленным книгами. Наверное, все еще не терял надежды отыскать ответы на свои вопросы.

— Ноттену немного лучше, — сообщил, не оборачиваясь. — К сожалению, ему тот же способ восстановления сил не подходит, но я поделился с ним резервом. Надеюсь, вскоре он совсем оклемается, мне как никогда нужен напарник.

Наверное, я должна была что-то ответить, потому выдавила нейтральное:

— Рада за Ноттена.

— А я за нас всех. Кстати, твою подругу уже можно возвращать в замок. Подойди, я поделюсь дыханием — ты вполне можешь страдать некоторое время от слабости.

Слабости я не ощущала, но резко села.

— Китти? Зачем?

Он рассмеялся — наверное, очередная глава в книге попалась смешная.

— А вдруг она девственница? В этом смысле ты теперь бесполезна. Предлагаю принести ее в жертву хотя бы таким способом.

Я осторожно опустила голые ноги на пол и тоже невольно усмехнулась.

— Вот уж понятия не имею, девственница ли она. Но припоминаю, что вы пока, вроде бы, не можете быть с другой женщиной.

— Точно. Иногда вылетает из головы сей прискорбный факт, — Ринс деланно вздохнул. — Но сейчас отменой клятвы заниматься некогда, Богиня создала проблемы поважнее.