Последняя иллюзия

Выбросив пистолет, Армен подбежал к Рафику, склонился над ним и осторожно приподнял его голову. Рафик не дышал. На его искаженном от боли лице навечно отпечатались растерянность и изумление. Армен обняв безжизненное тело друга, горько зарыдал. Когда прошел первый приступ горя и Армену вернулась способность думать, он растерялся. Он не знал, что делать. Он не мог оставить тело Рафика лежать в лесу. Он оглянулся. Ночь полностью окутала лес. Вдали виднелись горные кряжи и вокруг стояла устрашающая ночная тишина. Внезапно перед глазами Армена возник образ тети Марьям, мамы Рафика. Она смотрела на него с такой надеждой в глазах, с такой мольбой в глазах. Он зажмурился и тряхнул головой, как бы стараясь выключить видение в голове.

— Что делать? — лихорадочно думал Армен.

Наконец, он принял решение. Взвалив тело Рафика на плечи, Армен стал осторожно спускаться вниз по склону Он решил идти в сторону предположительного расположения передовых частей азербайджанской армии.

Армен шел уже около трех часов. Он очень устал и когда настолько обессилев, что уже не мог идти, решил передохнуть. Осторожно положил тело Рафика на траву, присел рядом, обхватив голову руками.

Неужели нужна была смерть Рафика, чтобы понять что же творят люди друг с другом и во имя чего? Почему человек не может понять кто он такой — существо под названием человек? А человек — это такое существо, которое пять минут назад мог строчить из автомата в ненавистных азербайджанцев (врагов), а сейчас сидит и плачет над телом того же азербайджанца. Человек — это такое существо, которое после этого уже не будет в состоянии взять оружие в руки. Вот, что такое человек. Это — чудовищный ангел и жестокий сострадалец в одном лице. Он то любит, плачет и жалеет, то убивает и ненавидит. Для него очень важно его персональное чувство. Ну а как же чувство Родины, чувство патриотизма, наконец, национальное чувство? Вы видите, сколько общественных чувств довлеет над бедным человеком, какие испытания должно выдержать его персональное чувство. И насколько это чувство должно быть сильным, чтобы противостоять всем другим «общественным» чувствам. Ибо в противном случае все то, что совершал Армен, не имело бы никакого объяснения и смысла. Да и он, ни одну секунду не думал о смысле, он руководствовался лишь своим персональным чувством, которое он питал к Рафику.

Это персональное чувство и есть опыт самого человека, не навязанное ему извне идеологами, чиновниками, политиками и властями.

Все, что объединяет единый этнос, образуя единый народ — это то, что они соплеменники. Для определенных народов — быть соплеменником накладывает на них огромную обязанность и долг. Так они исторически воспитаны. Они горды что принадлежат именно своему племени. Такие народы и характеризуются, как народы обладающие высоким уровнем национального самосознания. Другие народы напротив обладают слабым чувством общественного долга и избегают выполнять свои гражданские обязанности. Это, как в одной семье один ребенок дисциплинированный, ответственный за семью, а другой — безалаберный, эгоистичный, либо, что еще хуже, вообще ни о чем не думающий. Так и народы весьма различимы и дела их идут по разному.

Одно ясно, что все слишком запутано в этом мире. Но главное, надо помнить, что иногда персональное чувство человека к человеку, все равно к какому племени и роду тот не принадлежал бы — довлеет над «общественными» чувствами и сильнее их.

На этом и основана любовь человека к ближнему. Но не к абстрактному ближнему, как желал и настаивал Христос и его последователи безуспешно вот уже две тысяча лет, а любовь и уважение к конкретному ближнему. Вот, что в действительности естественно для любого человека.

Армен, ведомый этим персональным чувством, шел навстречу неизвестности и опасности, которая подстерегала его на каждом шагу с обоих сторон. Наконец, впереди забрезжили первые слабые огоньки. Это была передовая линия, блокпосты азербайджанской армии. Еще час ходьбы и Армен остановился, ибо дальше идти было не просто опасно, но смертельно опасно.

Армен усадил тело Рафика на открытое возвышение, внизу развел небольшой костер. Ветерок дул с горы вниз в сторону долины, унося дым костра в направлении дислокации азербайджанских частей. Затем он выпрямился и дал короткую очередь в звездное небо, нарушив ночную тишину гор. Выстрел должен был быть услышан обоими сторонами. Это был салют в честь Рафика. Свесив на плечо автомат, Армен быстро пошел вверх и вскоре исчез в темноте.

Постовой наряд азербайджанцев, поднятый по сигналу тревоги, стал прочесывать местность и очень скоро были обнаружены костер и тело Рафика. Со стороны казалось, что человек сидит, вернее уснул, прислонившись к дереву, а перед ним горел, уютно потрескивающий язычками, костер, который разбрасывал далеко в стороны веселые летучие искры.

Документы были при Рафике. Он был перенесен в селение Н, откуда его в цинковом гробу погрузили в военный вертолет, который через несколько часов прилетел в Баку.