Последняя иллюзия

Первый, подойдя к Армену, обыскал его и, не найдя ничего подозрительного, конвоировал его в близлежащую деревню. Это был передовой пост армян. Там Армен рассказал, как его отряд попал под обстрел и как он остался один в живых и бежал. На вопрос, почему он оказался в этих краях, Армен не смог дать вразумительного ответа. После допроса его отвели в карцер, который представлял собой деревянную комнату с железной дверью и решеткой на окне. Прогнивший пол пах гнилью.

С целью конспирации, разведотряд Армена был обмундирован в одежду защитного цвета, без отличительных воинских знаков и без документов. Они знали только пароль, который был для них ключом для всех блокпостов.

Через несколько часов командир блокпоста, связавшись со штабом, получил подтверждение о существовании офицера разведки Армена Джангирова. Было решено отправить его в районный центр, где находился штаб дивизии, для выяснения деталей.

Армена посадили на борт старого грузовика с двумя конвоирами. Ехать надо было часа три. Грузовик тяжело поднимался в гору по серпантиновой дороге. Вдруг грузовик закряхтел и встал.

— Что случилось? — крикнул сверху конвоир.

— Да вот, задымилась старушка. Вода нужна в радиатор.

Водитель схватил ведро и углубился в лес в поисках ручейка.

Двое конвоиров и Армен спустились с машины на землю, разрабатывая затекшие ноги от долгого и неподвижного сидения. Старший конвоир открыв дверцу кабинки, закурил и громко спросил Армена откуда он родом. Когда он услышал, что Армен родился и жил в Баку, он многозначительно переглянулся с другим конвоиром, мол, что этот парень здесь делает. Ведь было известно, что почти все бакинские беженцы-армяне были сейчас либо в России, либо в других странах. Армен объяснил, что он не беженец и уехал из Баку до всех этих событий.

— Честно скажи, почему ты оказался совершенно в другой стороне от своего воинского подразделения? — спросил старший конвоир.

— После боя был контужен, придя в себя потерял временно ориентир и забрел не туда куда следует, — ответил Армен.

Конвоир с сомнительным выражением лица уставился на Армена.

— Никуда не денешься, все равно из тебя выжмут правду.

Армен равнодушно дернул плечами и отвернулся.

А в это время, разведовательная группа азербайджанцев обнаружила человека, идущего с ведром воды. Они выследили его. Водитель неторопясь подошел к машине, открыл капот и начал заливать радиатор водой. Раздалась автоматная очередь. Стоящий неподалеку от Армена конвоир рухнул на землю, сраженный пулями. Второй конвоир, с обезумевшими глазами, открыл беспорядочную пальбу в сторону откуда продолжались выстрелы. Автоматная очередь из чащи леса опрокинула его и он упал навзничь лицом вниз. Дверь грузовика захлопнулась. Это водитель попытался завести машину.

Армен автоматически повернулся к машине и протянул руку, стараясь дотянуться до машины и тут почувствовал сильную обжигающую боль в спине на уровне сердца. Он пошатнулся, потом сделал пару шагов вперед, непроизвольно вскинув руки назад, и ловя ими воздух, рухнул на спину.

Грузовик расстреляли и он, загоревшись, взорвался вместе с водителем…

Тело Армена так и не нашли. Он считался пропавшим без вести. Его родители никогда не теряли надежды. Они верили, что Армен в один прекрасный день вернется. Они надеялись, что однажды он тихо откроет дверь и войдет в дом, подойдет к седой маме, обнимет ее и поцелует в ее морщинистый лоб. А мама обнимет его крепко-крепко, прижмет к себе и глаза ее наполняться слезами счастья, которые непроизвольно станут стекать по ее впалым щекам. И так они будут сидеть долго долго. А потом раздастся голос отца:

— Мать, разреши и мне обнять нашего сына.

И они крепко по мужски обнимутся.

… Война — это время, когда родители переживают своих детей. Да проклята будет такое время.

ГЛАВА 8

… Оставив мать Рафика в одиночестве, потрясенный всем услышанным, Иосиф целый час брел по улицам города. Затем, опомнившись, остановил машину и поехал к себе в гостиницу.

Он не мог поверить, что Рафика и Армена нет в живых.

— Ну как это может быть? Зачем это случилось? — все спрашивал он самого себя.

После шума, духоты и пыли от большого количества народа и машин на бакинских улицах, в гостинице было прохладно и тихо. Где-то играла приятная легкая музыка. Иосиф принял душ. Есть ему не хотелось. Он налил себе виски, тяжело свалился в мягкое кресло и уставился в какую-то точку. В таком неподвижном состоянии он просидел довольно долго, пока телефонный звонок не вернул его в реальность. Его приглашали на бизнес— ужин, от которого он отказался. Уже было девять часов вечера и Иосиф не мог более оставаться в номере. Наконец, он решил пройтись по ночному бульвару. Иосиф вышел на улицу и медленно побрел вдоль набережной.