Последняя из единорогов

Женщина дала мне персик и смотрела, как я впиваюсь в него зубами, слишком голодная, чтобы сказать спасибо. Она спросила:

– Что ты здесь делаешь, девочка? Заблудилась?

– Нет-нет, – пробормотала я с полным ртом. – Я, правда, не знаю, где я, но это другое.

Оба засмеялись, однако не подлым таким, издевательским смехом. А я объяснила:

– Меня зовут Суз, и мне нужно увидеть короля. Он ведь тут где-то рядом живет, правда?

Они переглянулись. О чем они думали, я не знала, однако высокий мужчина приподнял брови, а женщина чуть покачала головой. Потом они долгое время смотрели друг на друга, и наконец женщина сказала:

– Ну, не так чтобы рядом, но и не очень далеко. Мы и сами направляемся к нему.

– Хорошо! – воскликнула я. – Ой, как хорошо!

Говорить я старалась как взрослая, но давалось мне это с трудом – уж больно я обрадовалась, поняв, что они могут отвести меня к королю. И добавила:

– Тогда я с вами пойду.

Я еще и первого слова не выговорила, а уж поняла, что женщина против.

– Нет, нельзя, – сказала она высокому мужчине. – Мы же не знаем, как там и что.

Говорила она печально, но твердо. И, повернувшись ко мне, прибавила:

– Меня беспокоишь не ты, девочка. Король хороший человек, наш давний друг, но прошло так много времени, а короли меняются. И гораздо сильнее, чем простые люди.

– Мне необходимо увидеть его, – ответила я. – Продолжайте ваш путь без меня. Но, не повидав его, я домой не вернусь.

Персик я уже съела, и мужчина дал мне кусок сушеной рыбы и тоже улыбнулся, увидев, как я ее грызу. И негромко сказал женщине:

– Помнится, когда-то мы просили, чтобы нам позволили участвовать в поиске. За тебя не скажу, но я так просто молил.

Однако женщина не уступила:

– Мы не можем подвергать ее великой опасности. Не можем рисковать, это неправильно!

Он попытался что-то ответить, но я перебила его, – мать отвесила бы мне за это такую оплеуху, что я полкухни перелетела бы. Я закричала:

– Я и ушла от великой опасности. В Телесу поселился грифон, он съел Джиан, Лули и… и мою Фелиситас… – Тут я заплакала, но мне было все равно.

Я стояла перед ними, тряслась и подвывала, и даже рыбу уронила. Попыталась поднять, да рыдала так, что и разглядеть ее не смогла. Женщина остановила меня и дала мне свой шарф, чтобы я вытерла глаза и высморкалась. От него так хорошо пахло.

– Дитя, – несколько раз повторил высокий мужчина. – Дитя, не расстраивайся так, мы же не знали про грифона.

А женщина прижимала меня к себе, гладила по волосам и смотрела на него с таким гневом, точно я из-за него разревелась. И говорила:

– Конечно, мы возьмем тебя с собой, милая девочка – ну, не горюй. Конечно, возьмем. Грифон – зверь страшный, но наш король умеет с ними справляться. Он их на завтрак ест – намажет на хлеб с апельсиновым мармеладом и слопает, вот увидишь.

И многое другое – глупости, разумеется, но мне полегчало, и мужчина тоже все уговаривал меня не плакать. Я остановилась, когда он вытащил из кармана большой носовой платок, красный, свернул его, завязал узлом, и получилась птичка, и она улетела. Дядя Амброз показывает фокусы с монетами и ракушками, но до такого ему далеко.

Мужчину звали Шмендриком – я и теперь думаю, что более смешного имени в жизни своей не слышала. А женщина звалась Молли Грю. Мы не тронулись в путь сразу – из-за коней, а устроили стоянку прямо там, где были. Я ждала, что мужчина, Шмендрик, прибегнет к магии, но он всего лишь развел костер, расстелил одеяла, сходил к ручью за водой – все это, как обычные люди, – тем временем женщина стреножила коней и отпустила их попастись. А я собирала хворост.

Женщина, Молли, рассказала мне, что короля зовут Лиром, что они знали его совсем молодым человеком, еще до того, как он стал королем.

– Он настоящий герой, – сказала она. – Побеждает драконов, убивает великанов, спасает девиц, отгадывает неразрешимые загадки. Может быть, величайший герой из всех, потому что он еще и человек хороший. А герои не все такие.

– Но ты не хотела, чтобы я повстречалась с ним, – сказала я. – Почему?

Молли вздохнула. Мы сидели под деревом, смотрели, как заходит солнце, она вычесывала из моих волос всякий сор. И она сказала:

– Лир уже стар. Шмендрик не в ладах со временем, – когда-нибудь я расскажу тебе, почему, это долгая история, – он не понимает, что Лир, возможно, не тот, каким был. Наша встреча может оказаться печальной.

Она принялась заплетать мои волосы вокруг головы, чтобы те не лезли в глаза.

– У меня с самого начала были недобрые предчувствия насчет этой поездки, Суз. Однако он вбил себе в голову, что Лир нуждается в нас, вот мы и отправились в путь. Когда на него находит такое, его не переспоришь.

– Считается, что хорошая жена не должна спорить с мужем, – сказала я. – Мама говорит, что нужно дождаться, когда он уйдет или заснет, а там уж и сделать по-своему.

Молли рассмеялась, смех у нее был густой и странный, словно что-то переливалась в глубине горла.