Последняя из Лунных Дев

В трубке снова повисла пауза, на сей раз более долгая. Послышались звуки сыплющегося в стеклянный стакан льда, льющейся следом воды.

– Что вы хотите знать?

Лиззи выдохнула беззвучное «Спасибо!».

– Она сказала, что ваша дружба с Хизер распалась.

– Не только наша. Она со всей нашей компанией перестала водиться.

– Почему?

– Кто знает! Она какое-то время просто вела себя странно – стала отчужденной и вообще какой-то дерганой. А потом однажды совсем перестала с нами общаться.

– И даже не объяснила почему?

– Вообще ничего не стала говорить. Просто перестала нас замечать.

– У нее появилась какая-то другая компания?

– Если и да, то не в школе. Она вообще стала держаться особняком. Сидела одна, перекусывала в одиночку. А потом начала прогуливать уроки. Причем никто не знал, куда она смывалась. Ну, а потом нам самим это стало безразлично. Знаю, это, может, звучит резко – но если кто-то не хочет быть твоим другом, то и не надо. Насильно мил не будешь.

– Разумеется, не будешь, – отозвалась Лиззи, заметив нотку раздражения в ее голосе. – Вы сказали, она сначала стала странно себя вести. А вы не спрашивали почему?

– Она очень злилась, когда я пыталась заговорить с ней на эту тему. Раньше мы обычно после школы собирались у нее дома – потому что ее мама пекла просто обалденные булочки и печенье. И вдруг, ни с того ни с сего, она стала настаивать, чтобы мы отправлялись не к ней, а ко мне домой или к Синтии. Как будто ей ужасно не хотелось идти домой. Может, это из-за того, что у нее испортились отношения с матерью? Хизер прозвала ее Миссис Длинный Нос, потому что та вечно ей устраивала целые допросы.

– А мистер Гилмэн? С ним она нормально ладила?

– Вроде да. Когда мы к ней закатывались, он обычно бывал на работе. Я только знаю, что он ее сильно баловал. Как-то раз Хизер страшно захотелось одну прелестную юбочку из интернет-магазина, но ее мама сказала, что эта юбка чересчур коротка. А потом я вдруг вижу – она в ней ходит. Когда я спросила, как ей удалось переубедить маму, Хизер сказала, что ей это и не понадобилось. Купить ей юбочку она уговорила отца. Мол, она его обкрутила.

– Что значит – обкрутила?

– Ну, знаете, как говорят… вокруг пальца. Она хвасталась, будто может заставить его сделать все, что ей захочется.

«Например, купить презервативы», – мелькнуло в голове у Лиззи.

В ней поднялась волна отвращения. Сьюзен рассказала ей примерно то же самое.

– А она не поделилась, каким образом?

– Нет. Я спросила, но она сразу замяла тему. И вообще как-то ушла в себя. Как я уже сказала, она стала очень странно себя вести.

– А вы когда-нибудь видели у нее синяки или раны?

– В смысле, не били ли ее родители?

– Ну, всякое бывает.

– Нет. Никогда не видела у нее ничего подобного.

– А парень у нее был?

– Нет. Тогда не было. У них с Брайаном Смитом был роман – еще со средних классов, – но к тому времени, как она от нас откололась, они уже расстались. И после этого, насколько мне известно, у нее никого не было. А потом…

«Вот именно. А потом?» – подумала Лиззи. Вслух же она спросила:

– А полицейские с вами разговаривали? В смысле после того, как все случилось?

– Ну да. К нам приехали двое, задали мне несколько вопросов.

– А вы им сообщили то, что сейчас рассказали мне? Ну, что Хизер не хотела идти домой?

– Нет. Наверное, надо было сказать. Но тогда мне казалось, что это совершенно несущественно. Да и, наверное, я еще немного злилась на нее тогда. Но когда становишься старше – особенно когда у тебя уже есть собственные дети, – и порой вспоминаешь это, то невольно задумываешься: а вдруг ты что-то должен был тогда заметить, вдруг ты мог это как-то предотвратить? Я не знаю, что произошло с Хизер или с Дарси, но я не могу не думать, что то, как она вдруг изменилась, на самом деле было лишь началом чего-то ужасного… – Внезапно голос ее стал очень усталым и печальным. – Знаете, мне пора заканчивать разговор. Мне сегодня в ночную смену, и надо перед этим поспать.

– Да, конечно же. И спасибо вам большое. Вы мне очень помогли. Надеюсь, с Синтией Дрэпер мне тоже удастся поговорить. Вы случайно не знаете, как бы мне с ней связаться?

– Синтия умерла два года назад. От лейкемии.

У Лиззи словно упало сердце.

– Ой, как жаль…

На мгновение воцарилось молчание, потом Дженни произнесла:

– Наверное, мне следовало тогда что-то рассказать, но меня все это совершенно выбило из колеи. Да и до сих пор ума не приложу, как такое случилось. Мой отец работает вместе с Фредом Гилмэном в «Mason Electric», и он дико разозлится, если узнает, что я с вами общалась. Но, как бы то ни было, я соболезную вам по поводу вашей бабушки. Я помню, она была очень милым человеком.