Читаем Последняя из рода Блэк (СИ) полностью

Из его глаз вдруг исчезло слабоумие. Они сканировали меня с ног до головы, и я вдруг подумала, что ему не нужна легиллименция, чтобы видеть, вру я ему или нет.

- Знакомый рассказал.

- Белый что ли? – вскинулся он.

- Кто?!

- Ну, Альба, Белый.

- Нет, не Дамблдор, – дошло, наконец, до меня.

- Тогда кто? Этот что ли, заходил тут ко мне пару дюжин лет назад… Как его… Волан де Морт?

- Волдеморт, хочешь сказать? – уточнила я на всякий случай и морально приготовилась купаться. – Да, он.

- Пронырливый был мальчишка, – улыбнулся вдруг Гелла. – Только больно злой. Выгнал я его.

- Да он просто дурак был. Не понимал нифига в колбасных обрезках, – отмахнулась я.

- А сейчас понимает? – заинтересовался Гелла.

- Я его учу, – я подмигнула старику, и он хрипло расхохотался.

- А ты ничего, – оценил Гриндевальд. – Хочешь за меня замуж?

Вот это нежданчик.

- Я уже замужем, – я показала ему татуху на запястье.

- Неудивительно, неудивительно, – опечалился старик. – Но мужа всегда можно отравить, если надоел, – предложил он.

- Не получится. Он мой друг, – отказалась я.

Гриндевальду понравился мой ответ.

- Встреть я тебя полтос лет назад, не стал бы связываться с мировым господством.

Полтос. Надо же.

- Ой, не ври. Просто у тебя женщины не было дольше, чем шоколада. И мне, между прочим, двенадцать!

- И правда, что-то я брешу, – расхохотался Гриндевальд. – У меня есть предложение.

- М-м? – несмотря на торжественность и волнительность момента, у меня начали слипаться глаза. После выматывающего купания и нервов по поводу возможной дуэли с Темным Лордом Гриндевальдом, я вдруг расслабилась от согревающих чар, шоколада и хихиканья со стариком.

- Ты меня освободишь, а я… чего ты хочешь от меня?

- Вечной дружбы? – предположила я, зевая.

- Вассальной клятвы, что ли? – предположил Гелла. – Ну, будет тебе вассальная клятва. Но только не больше, чем на десять поколений вперед!

- Эм… Ну, можно и так… – опешила я.

- Альба хранит ключ от сейфа дома. Домой можно попасть, взяв по Империус домовиху. Она приносит еду раз в неделю. Тебе повезло, потому что следующий раз – завтра. Там же в доме можно взять его волосы для оборотного зелья – они вечно выпадают из его бороды, найдешь в ванной…

- Притормози! – возмутилась я. Даже сон слетел. – Давай по порядку.

- Сам я не могу выбраться из тюрьмы, а знаешь, почему? Из-за этого, – он показал кандалы на запястьях. – Это мое гениальное изобретение. Они не дают мне покинуть этого места. Открывается печаткой, печатка – в сейфе Альбы в Гринготтсе. В сейф можно попасть, только если ты – Альба, и у тебя есть ключ.

- Вау, – оценила я размах его мысли. Гриндевальд предлагал залезть в дом Дамблдора, взяв под Империус его домовиху, похитить ключ из запертого сейфа, потом превратиться в Дамблдора и проникнуть в его хранилище в Гринготтсе.

- Всегда мечтала грабануть банк, – призналась я, доставая из рюкзака спальник.

- Ты что, серьезно?! – психанул оторопело молчавший до этого Том.

«А что такого?»

- Даже мне не приходило в голову освободить Гриндевальда!

«Ну, так он был тебе конкурентом, неудивительно».

- Он тебя обманет, – убежденно сказал Том.

«И ладно. Куда мне уперлась эта вассальная клятва? Что это вообще такое, кстати?»

Том закатил глаза и ушел в другой угол темницы.

Ну, и ладно.

План был прост и стопудов.

Сейф мы взломали за час.

Гоблин посмотрел ключ и доставил нас на самый глубокий уровень банка.

Я «волшебными пальчиками» сняла с гоблина защитный амулет и наложила Империус.

Используя ключ, отпечатки и кровь Дамблдора – маленький пузырек дал мне Гелла, – я открыла дверь в хранилище.

Том сказал, что едва я коснусь чего-то в хранилище, начнется бедлам, потому что я – ненастоящий Дамблдор – и слава мерлиновым яйцам.

Поэтому мы нашли печатку, воспоминание о которой передал мне Гелла, схватили ее и драпанули на выход.

Запрыгнули в тележку, и зачарованный гоблин врубил пятую скорость.

В общем-то, не учли мы только того, что дракон окажется быстрее.

Жуткий рев слился с моим воплем, когда моя левая рука вспыхнула, как факел.

Том с десятой попытки потушил волшебное драконово пламя, тележка выскочила наверх к белому свету, и я на максимальном ускорении продрифтовала к выходу.

Том блокировал с дюжину гоблиновых проклятий и пропустил два, прежде чем мы проскользнули через закрывающиеся тяжелые двери, крыльцо и миновали границу усиленного антипортального барьера.

Заколдованная домовиха Дамблдора оперативно подхватила мое кубарем скатившееся тело – быть долговязым старикашкой жутко неудобно! – и переместилась прямиком в Нурменгард.

Гелла с победным воплем забрал печатку и скинул оковы.

- Два слова: живая вода! – сообщил он, прежде чем с легкостью перехватил мой Империус над домовихой, и она унесла его в далекие края.

Ничего не соображая от боли, я хлопнула в ладоши, вызывая Кричера.

Ну и денек.

====== Глава 35. Амнистия ======

Я провалялась в лихорадке почти неделю, когда Кричер принес с почты сверток в плотной бумаге. Внутри обнаружилась баночка густой золотистой мази.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ставок больше нет
Ставок больше нет

Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году.В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни.Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…

Жан-Поль Сартр

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика