Последняя из рода Болейн

— …так вот, я и говорю, мадемуазель де Болейн: я посоветовал своему дорогому брату, королю Анри, обвенчаться прямо сейчас. А потом — voilà![135] — посмотрим, что станут делать папа и Карл Испанский, oui, Анри?

Мария, окутанная шелком многочисленных юбок, поднялась на одну ступеньку и вместе с остальными дамами сделала реверанс. Она не сводила глаз с золотистых туфелек сестры: поднимаясь по лестнице, Анна немного приподняла свои изумрудного цвета юбки. Маленькие ножки Анны замерли на месте.

— Вы, несомненно, помните мою милую сестру Мари, Ваше величество? — услышала она мелодичный голосок Анны, говорившей на безукоризненном французском. — Она теперь вдова, и я очень рада, что привезла ее снова сюда как одну из своих фрейлин — она опять имеет возможность видеть вас.

Мария, ничего не сказав, с трудом стояла спокойно, впившись в ладони длинными ногтями.

— Ну конечно же, прекрасная златовласая Мари! Какое удивительное благородство придали вашему лицу и осанке двенадцать лет, прошедшие с тех пор, как я видел вас в последний раз!

Мария еще раз присела в глубоком реверансе, но не смогла заставить себя улыбнуться. Генрих Тюдор, стоявший позади Франциска, откашлялся и осторожно потянул Анну за рукав.

— Моей сестре очень хотелось снова повидаться с королем Франции, — сказала Анна, обращаясь непосредственно к Франциску. — Нынче вечером, когда вы хорошо отдохнете, вы сможете вдоволь насмотреться друг на друга. — Она двинулась вверх по лестнице, а Генрих Тюдор принялся с жаром рассказывать ей об искусстве, проявленном обоими государями во время великолепной охоты.

— Я очарован, ma Мари, просто очарован, — повторил Франциск, отворачиваясь от нее и поднимаясь по широкой лестнице.

Мария разжала руки. В эту минуту она готова была убить Анну. Что с ней происходит, если она так унижает Марию? Надо было, как всегда, слушать Стаффа, а не стараться обелить Анну в его глазах. Эта девушка опасна, а ее капризы вселяют страх. Об этом она впредь не станет с ним спорить.

Теперь Мария увидела Стаффа и осталась на месте, хотя он был еще в самом низу лестницы, а большинство английских дам уже нашли себе кавалеров и направились ко входу в Большой зал. Мария спрятала в своей комнате записки для Стаффа и отца — на тот случай, если ей не удастся прямо объяснить им, что именно задумала Анна и какое развлечение припасла она для французских мушек, залетевших в сотканную ею паутину мести. А если бы ей пришлось просить кого-то доставить эти записки, то она могла доверять изо всех лишь двум женщинам.

С ней на бегу в толпе придворных поздоровался Джордж, она улыбнулась в ответ. Его супруга Джейн уже повисла на руке весьма возмужавшего Рене де Бросса — того самого, который, как припомнила Мария с чувством неловкости, однажды пытался раздеть ее в парке Амбуаза. «Хорошо хоть, — подумала Мария, — что Джорджу совершенно безразлично, чем там занимается Джейн». Он, пожалуй, даже одобрил бы план Анны по массовому совращению французов, коль это означало, что Джейн не будет ночевать в его покоях. Она вновь оглядела отставших мужчин в поисках Стаффа и увидела, что прямо к ней направляется отец.

— Пойдем со мной, Мария. Что, Франциск еще не забыл тебя, через столько лет?

— Не забыл, отец. — Голос ее прозвучал неожиданно холодно. Она вдруг испугалась, что отец не станет выручать ее, если она расскажет ему о жестоком замысле сестры. — Но он сильно изменился.

— Еще бы! Мы все изменились, Мария. Но вот, кстати, как это Анне удалось так измениться к лучшему после того дикого приступа гнева, который охватил ее, когда она узнала, что королева со своими дамами не собирается посетить ее в замке? Она выглядит прямо сказочно, а на вечер у нее какие-то очень заманчивые планы. Это тебя я должен благодарить за то, что к ней вернулось хорошее настроение?

— Я почти все время была с ней, отец, однако делить ответственность за ее планы мне бы не хотелось.

— Она хотя бы прислушалась к моему совету держать себя в руках, — сказал отец, прищурившись, когда уловил, что дочь чего-то недоговаривает.

— Да нет, отец. По правде говоря, она усмотрела в этом возможность отомстить. Ей не терпится поквитаться с французскими дамами, не пожелавшими приехать в Кале. — Она внимательно всматривалась в его лицо, пытаясь прочитать там, понял ли он, что имеется в виду. Поблизости появился Стафф, он шел рядом с ее кузеном и поглядывал на Марию, но она не осмелилась поддаться своему желанию и броситься к нему. Его темноволосая голова повернулась: он оживленно беседовал с кем-то невысоким.

— Говори дальше, Мария. Ты напугана. Что еще за месть?

Мария посмотрела отцу прямо в лицо, но понизила голос.

— После обеда и увеселений состоится, если я правильно поняла Анну, массовое соблазнение французов.

— Вот тебе на! — воскликнул отец, и озабоченное выражение на его лице сменилось широкой усмешкой. — Для французских сучек это будет горькая пилюля!

— Отец, прошу вас, но ведь нельзя, чтобы она…

— Помолчи, Мария. Ты мне скажи, она тоже участвует в этой затее? Ляжет она наконец-то с Его величеством? Вот что меня интересует.