Последняя из рода Гррой. Зелье старика Эдди

Амбер поджал губы. Его знания о северянах были не столь обширными, чтобы с точностью сказать, какое оскорбление для них ужасней: глупец или дикарь. Но одно проповедник знал наверняка: ни одно из этих слов жителям северных земель не нравится, и, чтобы он сейчас не ответил, конфликта не избежать.

—Я поеду!—воскликнула Амальтея.

Мужчина усмехнулся.

—Что ж, доброго вам пути. Пусть ваш проповедник помолится вашим Богам, чтобы вы добрались до хижины в том виде, в котором сюда приехали.

—Я тоже готов!—бодро ответил Курт в предвкушении долгожданного обеда.

—Боюсь, что тебе, мой друг, придётся остаться здесь.—кучер поник и сделал шаг назад, когда северянин направил на него топор.—С некоторых пор мы не доверяем чужеземцам, а городским не верим вдвойне. Мы будем чинить карету втроём. Я хочу быть уверен, что мой брат доберётся до отцовского дома живым и невредимым.

—Наша порядочность…

—У нас она тоже имеется, проповедник, нас не звери в лесу воспитывали. За своего брата я ручаюсь головой, а чем вы можете поручиться за леди Амальтею?

Амальтея лишь покачала головой, когда Амбер передал бородачу мешочек с золотом. «Да чего же хитрые люди живут на северных землях!—подумалось ей.—Как ловко он выставил Амбера виноватым, да ещё и заставил платить! Не будь сослуживец Алана таким мнительным, мы избежали бы бессмысленных трат!».

Опасаться действительно было нечего. Молодой северянин даже ни разу не взглянул на девушку, пока вёл её в хижину, и, тем более, не заговорил. На вопросы Амальтеи он не отвечал, хотел, правда, назвать ей своё имя, но на первом же слоге — «Ра»— резко замолчал.

Да и болтать юноше было особо некогда: его спутница то и дело проваливалась в снег. То ли из-за страха перед братом, то ли из личных побуждений, может, из ненависти к беломордым, «Ра» не спешил её поднимать. Удовольствия наблюдать за тем, как Амальтея барахтается в снегу, он, конечно, не получал. На очередной остановке северянин вздыхал и смотрел на небо, иногда чесал топором спину, но не касался даже кончиков её пальцев.

Амальтея списала его поведение на скромность. Ей искренне не хотелось верить, что почти идеальный мужчина относится к окружающим с безразличием. Всё-таки словосочетание «скромный юноша» подходит к внешности северянина больше, чем «бесчувственный дикарь».

Стиснув зубы, она проклинала длинное, непригодное для подобных прогулок, платье и сетовала, что ей вновь не удалось, как следует, рассмотреть природу севера. То, что эти земли Эндельстана буквально тонут в снегу, она уже догадалась, однако, хотелось бы взглянуть и на что-нибудь другое.

Видимо, её стенания рассмешили юношу, раз он впервые за всё время сказал: «Кроме снега у нас ещё имеется лёд». Амальтея, желая продолжить разговор, спросила, как они выживают в подобных условиях, и всходит ли на севере когда-нибудь солнце, но «Ра» вместо ответа перекинул топор на другое плечо и прибавил шаг.

Любой северянин подтвердит, что хижина братьев ничем не отличается от остальных домов на этих землях, но для Амальтеи, которая привыкла к роскоши замков Грроев и Уинсли, их обитель показалась бедноватой. Хотя она отметила, что дом Стенли на Огненных Землях был гораздо меньше, и когда он провёл её в гостиную, девушка лишь убедилась в своих предположениях.

Помимо гостиной в деревянной хижине был второй этаж и отдельная обеденная комната, что, несомненно, делало её более роскошной по сравнению с домом Стенли. И уюта тут было намного больше, чем в замках чистокровных семей. На стенах не висели портреты именитых родственников, а по углам не стояли уродливые вазы с не менее уродливыми в них цветами. Бесспорно, замки, в том числе, и королевский, проигрывали северной хижине.

—Отец!—крикнул юноша, как только закрыл дверь.—Я привёл гостью!

Из обеденной комнаты выбежал низкий, жилистый мужчина с тёмными глазами и гладко выбритым лицом. Он убрал седые, кучерявые волосы со лба, затем протёр лоб тряпкой, которую держал в руках, и обречённо простонал.

—Ещё одна беломордая! Откуда вас столько сегодня взялось!

Амальтея скривила рот. Слышать подобное возмущение от смуглых братьев вполне терпимо, а от человека с белой кожей просто смешно.

Молодой северянин слегка улыбнулся.

—Наверное, Эйнерис хочет, чтобы мы помогли этим путникам.

—Да, но принимать в доме трёх беломордых, которые пришли один за другим, уже чересчур! Что, не по зубам вам наши холода?—Амальтея старалась делать вид, что не замёрзла, но дрожащие губы её выдали.—Дай ей сухую одежду! Поди, не меньше трёх раз провалилась в снег?

—Шесть.—всё также улыбаясь, ответил его сын.

Юноша кивком предложил ей подняться наверх, и Амальтея, мечтающая поскорей избавиться от мокрого, неудобного платья, чуть ли не наступала ему на пятки. На лестнице она задержалась всего на мгновение, когда услышала из обеденной комнаты, в которую вернулся хозяин хижины, приятный, мужской смех.