Последняя колония

– Эта штука создает поле, которое лишает энергии любой предмет, движущийся быстрее определенной скорости, – растолковала Джейн и добавила, взглянув на Хикори: – Ведь это так, да?

– Скорость лишь один из параметров, который может указать пользователь, – заметил Хикори. – Можно также ориентироваться на высвобождение энергии в какую-нибудь единицу времени или на температуру.

– Значит, если мы запрограммируем эту штуку, чтобы она останавливала пули или гранаты, она это сделает? – восхитился я.

– Да, – ответил Хикори. – Правда, с физическими объектами аппарат работает лучше, чем с энергетическими.

– То есть пули оно будет улавливать лучше, чем лучи, – сказал я сам себе.

– Да, – подтвердил Хикори.

– Если указать порог энергии, все, что будет находиться под ним, сохранит способность двигаться, – продолжала Джейн. – Мы можем настроить поле так, чтобы оно останавливало пули, но пропускало стрелы.

– Если энергия стрелы будет ниже установленного порога, то да, – подтвердил Хикори.

– Это дает нам шанс, – обрадовался я.

– Я же сказала, что вам понравится! – воскликнула Зои.

– Солнышко, это самый лучший подарок из всех, какие ты когда-либо мне делала, – ответил я.

Зои расплылась в улыбке.

– Вы должны учитывать, что саперное поле может существовать лишь ограниченное время, – сказал Хикори. – Источник питания здесь маломощный, его хватает лишь на несколько минут. Естественно, чем больше радиус поля, тем короче действие установки.

– И сколько времени она продержится, если мы попробуем накрыть Хорватград? – поинтересовался я.

– Около семи минут, – сказала Джейн.

Она продолжала изучать пульт управления.

– Не просто шанс, а очень даже большой, – заметил я и вновь повернулся к Зои. – И как же тебе удалось уговорить обинян дать ее нам?

– Сначала я объясняла, потом просила, потом умоляла, а под конец закатила им истерику.

– Истерику, говоришь?

– Не гляди на меня так. Ведь сам знаешь, что обиняне невероятно чувствительны к моим эмоциям. Ну а от мысли о том, что все, кто мне дорог, могут в любой момент погибнуть, я завелась без всякого труда. Отлично сработало – вдобавок ко всем остальным аргументам. Так что, девяностолетний папочка, не стоит из-за этого расстраиваться. И пока мы с Хикори и Дикори навещали генерала Гау, другие обиняне добывали для тебя эту штуку.

Я посмотрел на Хикори:

– Насколько я помню, вы сказали, что не имеете права помогать нам из-за вашего соглашения с Союзом колоний.

– Должен с сожалением заметить, что Зои в своем объяснении допустила небольшую ошибку, – сказал тот. – Саперное поле – не наша технология. Мы до таких высот еще не добрались. Это консу.

Мы с Джейн переглянулись. По технологической части консу далеко оторвались от всех прочих разумных рас, в том числе и от нас. Секретами своими они делились крайне неохотно.

– Консу дали вам эту штуку? – спросил я.

– Нет, на самом деле они прислали ее вам, – ответил Хикори.

– Но как они узнали о нас?

– Во время встречи одного из обинян с ними в разговоре упомянули вас, и консу решили сделать вам этот подарок.

Я хорошо помнил, как однажды, вскоре после нашего с Джейн знакомства, ей и мне понадобилось задать консу несколько вопросов. Они обошлись нам в одного убитого и троих тяжелораненых солдат Специальных сил. Поэтому мне было очень трудно представить себе «разговор», закончившийся возникновением у консу желания облагодетельствовать меня.

– Получается, что обиняне не имеют никакого отношения к этому подарку, – констатировал я.

– Никакого, если не считать перевозки сюда по требованию вашей дочери, – согласился Хикори.

– Мы должны когда-нибудь поблагодарить консу, – сказал я.

– Не думаю, что они рассчитывают на благодарность, – заметил Хикори.

– Хикори, вы когда-нибудь обманывали меня? – спросил я.

– Не думаю, что вы знаете хотя бы об одном случае обмана с моей стороны или со стороны какого-либо другого обинянина, – высокопарно заявил Хикори.

– Да, пожалуй, что не знаю, – согласился я.

Находившиеся в арьергарде колонны аррисианские солдаты попятились к воротам, где их поджидал Манфред Трухильо, сидевший за рулем большого грузовика, который мы немного усовершенствовали, чтобы он мог набирать скорость побольше. Грузовик стоял на боковой дороге, уходившей в поля. Когда вражеский отряд вошел в поселок, Трухильо забрался в кабину, медленно подвел машину к воротам и остановился там, дожидаясь криков, которые должны были послужить ему сигналом для рывка вперед.

Как только Трухильо услышал шум и увидел отблески пламени огнемета, он на большой скорости въехал в открытые ворота Хорватграда. На ходу он включил фары, заставив трех убегавших аррисианских солдат замереть на месте от неожиданности. Эти трое оказались первыми жертвами, раздавленными мчащейся тяжелой машиной. А Трухильо проскочил через толпу, сразу подмяв дюжину аррисов, резко развернулся, сбив задним бортом еще пару, и изготовился для второго захода.