Последняя, кто умела лгать (СИ)

Через десять минут стены столовой наполняли тихие перешёптывания. Помимо слизеринцев, в поместье Лестрейндж наведались и их родители. Гермиона стояла по правую руку от Лорда, наблюдая за супружескими парами, в которых отцы сияли, словно Рождественская ёлка. Создавалось впечатление, что их детей будут не в Пожирателей Смерти посвящать, а вручать золотые медали. Но вот женщины выглядели напуганными: среди них не было ни одной, которая лучезарно улыбалась бы — они лишь покорно стояли возле своих мужей и смотрели себе под ноги.

Мишель Паркинсон, которую Гермиона рассматривала уже несколько минут, была очень красивой женщиной, но вот несколько синяков на руках указывали на то, что счастливой себя она точно не чувствовала. Хотя, чего ожидала Грейнджер? Одна личная встреча с Орианом рассказала намного больше, чем десятки слухов и сплетен. Карамельные глаза Гермионы переключились на Паркинсон-младшую, которая смотрела то на мать, то на гриффиндорку.

— Все в сборе, — громко обьявил Тёмный Лорд. — Можем начинать. Дети, подойдите ко мне.

Все вместе, в один шаг, они подошли к Лорду. Гермиона внимательно осмотрела каждого из них. Напуганная до полусмерти Пэнси, слишком расслабленный Теодор, безучастный Блейз, дрожащая Астория, уверенная Дафна, дерзкий Винсент, наглые Грегори и Драко, глаза которых были полны ненависти. Ненависти к ней. Все одеты во всё чёрное, как и полагается истинным Пожирателям. У каждого оголено левое предплечье — место для Чёрной метки.

— Этот вечер изменит вашу жизнь, — мерзко прошептал Волан-де-Морт. — Я очень рад, что вы сделали правильный выбор и приняли верную сторону. Ваши родители гордятся вами, поверьте мне. Поэтому, я считаю, что не стоит затягивать. Прошу остаться только женщин и детей. Северус, ты тоже останься.

Тяжёлые дубовые двери захлопнулись за Крэббом-старшим. В трапезной повисла гнетущая тишина. Было настолько тихо, что Гермиона слышала, как подростки нервно сглатывают. Вся дерзость и наглость пропала из их лиц: они поняли, что гриффиндорка не лгала. Восемь пар глаз устремились не на их Лорда, а на неё. Ну, конечно, ведь не Реддл лишит жизни чью-то мать, а именно она.

— Гермиона, приступай.

Впервые на плечи девушки лёг этот ритуал. Ранее она лишь присутствовала, наблюдала, но не проводила его. Когда в Пожиратели принимали юную Гермиону, то ритуал проводил Лорд — самолично, без чьей-то помощи и посторонних. Была только она, он и Джинни, которая проживала свои последние минуты.

— Сядьте, — спокойно начала Пожирательница. — Ваши руки должны оставаться на столе.

При помощи палочки Гермиона отодвинула шторы с окон, позволяя лунному свету проникнуть в мрачную комнату. За спиной каждого из сидящих за столом появилось огромное зеркало. С каждым последующим действием девушка чувствовала жжение в своей душе. Тени начали плясать в свете свеч, которые загорелись посреди стола. Восемь подростков — восемь свечей. Ветер на улице затих, как будто бы умчался прочь от этого тёмного дома.

— Аберто Морде, — прошептала Гермиона и глубоко резанула своё предплечье.

Капли тёмно-бордовой крови капнули на все свечи, по очереди. Пожирательница чувствовала, как сердце начинает бешено колотиться, дыхание сбивается, а в глазах темнеет. Гермиона набрала воздуха в лёгкие и продолжила ритуал. Первой вскрикнула Астория, которая ухватилась за левую руку. Вслед за ней послышался всхлип из уст Пэнси, а потом и все остальные потянулись к левой руке.

— Отлично, Гермиона, — подал голос Реддл. — Пришло время главного действия.

Все оторвались от своих рук, потому что поняли к чему идёт дело. Настал час для жертвоприношения, для Первой крови полуночи. Оставалось две минуты к полуночи — Гермиона должна была уже направлять свою палочку в того, чья кровь отпечатается на коже ребят.

Скупые солёные капли выступили на глазах девушки. Семь женщин стояли у стены. И Северус. Нужно срочно принимать решение. Как бы Снейп не уговаривал её, как бы не угрожал — палочка дрожит в её руке при мысли, что она уже во второй раз оборвёт жизнь друга на этом столе. В зеркалах внезапно появилась тень, заметная только ей. Рыжеволосая девушка внимательно следит за действиями бывшей гриффиндорки и осуждающе качает головой.

Головная боль усиливается, рука дрожит и солёная дорожка на бледной щеке. Гермиона позволила себе плакать, чего ранее не случалось. Тихое покашливание Лорда указывает на то, что она слишком долго думает, слишком затянула этот момент.

— Северус, — шёпотом произнесла Гермиона, — прошу тебя.

Мужчина этого ждал, поэтому не задержался у стены. Уже через миг он подошёл к столу, кинув короткий взгляд на свою подругу.

— Цепочка на месте, — тихо сказал Снейп. — Ты сможешь, милая. Давай, как я тебя учил.

— Авада Кедавра.