Последняя луна осени (СИ)

- Нет, - буркнул, насупившись, мальчуган. Он был одет в поношенную одежду явно с чужого плеча; штаны были такими широкими, что в каждую штанину мальчик мог бы поместиться целиком, а суконная куртка выглядела так, словно её неаккуратно перешили из кафтана взрослого мужчины. Шапка тоже была велика и сползала на лоб, на котором вздулась здоровенная шишка.

- Обманываешь, - осуждающе сказал Энмор. – Я же вижу, что больно! Ну-ка, давай, я тебе помогу…

Но мальчик отпрянул и пополз в сторону, не отрывая испуганных глаз от лица Энмора.

- Не подходи! – закричал он. – Я знаю, кто ты! Ты – Энмор Кровеглазый! Ты убил священника в старом монастыре!

- Никакого священника я не убивал! – возмутился Энмор. – Кто тебе сказал такую ерунду?

- Слышал, - ответил мальчик. Он перестал уползать, но и обратно возвращаться не торопился. Его серые глаза смотрели на Энмора со смесью любопытства и настороженности.

- Как тебя зовут? – спросил Энмор.

- Ианто, - ответил мальчик и высморкался в рукав своей гигантской куртки.

- Ты откуда, Ианто?

- Из Новых клыков.

- Далеко же ты забрался!

- Корову ищу, - ответил мальчик. – Куда-то пропала со двора, вот меня и послали искать.

Энмор слушал, внимательно глядя на него. Значит, из Новых клыков пропала корова. И на её поиски отправили этого воробья. Неужели у мальчика нет старших братьев или сестёр? А если и нет, отец должен был бы отправиться вместе с сыном. Не очень-то разумно отпускать маленького мальчика одного бродить по глухим лесам, потрёпанным бурей. Лесам, по которым ещё недавно слонялась банда разбойников, а теперь бродят сумасшедшие сектанты!

- Кто тебя послал? Родители?

Ианто не ответил, но молчание его всё объяснило Энмору. Сирота. Лишний рот в чужой семье, которому поручают самую тяжёлую и утомительную работу. Должно быть, мальчишке пригрозили наказанием, если не вернётся вместе со скотиной.

- Вот что, Ианто, - сказал Энмор, глядя мальчику в глаза, - я помогу тебе найти корову. И в Новые клыки пойду с тобой. Только сначала давай-ка я вылечу тебе шишку. Больно не будет, обещаю.

Мальчик ещё раз взглянул исподлобья на Энмора, потом подполз к нему и снял шапку. Волосы у него оказались светлыми, как солома. Энмор прижал кончики пальцев к шишке на лбу, и через несколько секунд глаза мальчика изумлённо расширились. Словно не веря своим ощущениям, он несколько раз провёл рукой по здоровому лбу, и улыбка появилась на его бледных губах.

- Пойдём, - сказал Энмор.

Корову они отыскали всё в том же Светлом ручье. Туша бедной скотины застряла на мелководье. Когда Энмор и Ианто подошли, то выяснилось, что первыми корову нашли бродячие собаки, которые злобно оскалились на людей и кота. Висельник зашипел в ответ на их рычание. Энмор одной рукой подхватил распушившегося кота, другой отвернул в сторону голову Ианто – не хватало ещё пареньку видеть кошмары по ночам. Затем они пошли обратно, в сторону Новых клыков.

По дороге Ианто угрюмо молчал, и то и дело шмыгал носом. Энмор тоже погрузился в размышления. Запоздало сообразив, что мальчик трепещет от страха перед приёмной семьёй, он быстро сказал:

- С твоими хозяевами я поговорю сам. Меня они послушают.

- А правда, что ты никогда не лжёшь? – спросил Ианто.

- Да, к сожалению.

- Я бы умер! – горячо сказал мальчик. Энмор усмехнулся и ничего не ответил.

А Ианто разговорился. К тому времени, как за очередным холмиком показались дома большого, процветающего села Новые Клыки, Энмор уже успел узнать всю нехитрую историю своего попутчика. Ианто был единственным выжившим ребёнком в семье: родители его были бедняками, отец попивал, мать надрывалась на работе, одновременно и обрабатывая собственный участок, и батрача на чужих людей. Позапрошлым летом она как-то раз вернулась домой с серым, как туча, лицом, легла на кровать, сказала: «Ох, не могу больше», и потом из неё долго текла кровь, стекая по ногам и капая с юбки. Ианто ничего не понимал, тормошил маму, приносил ей то воду, то краюшку хлеба, но она никак не реагировала на его заботы. К тому времени, как в дверях появился шатающийся от выпивки отец, она уже давно не шевелилась. Отец долго рыдал пьяными слезами, орал, колотил посуду, и то замахивался на Ианто кулаком, то прижимал перепуганного мальчика к груди и всхлипывал над его головой. На другой день маму Ианто похоронили на деревенском кладбище рядом с двумя её младшими детьми, которые умерли маленькими. Отец в тот день снова напился и, возвращаясь домой, рухнул в мельничный пруд и утонул.