Последняя осень. Буря (СИ)

Маша взглянула в блестящие бусинки-глазки ненастоящего гризли. Тепло от обогревателя, опасная ситуация, чуткость девушек подначивали выложить правду об Артеме. На мгновение ей представилась церквушка, куда однажды она пришла поставить свечку для успешной сдачи ЕГЭ. Родители уверяли, что святые помогут и тогда на экзамене попадется легкий вариант. Раньше они втроем заглядывали в храм на Пасху, клали яйца и куличи, жмурились, когда священник щедро окроплял яства прихожан святой водой, а капли попадали в глаза. Придя без мамы и папы, она впала в ступор. Фитиль не зажигался, чернила, которыми на листе была выведена молитва, расплывались, от запаха ладана щипало в носу. С иконы недовольно взирал старец, будто укорял лентяйку, не способную зазубрить пару строчек на церковнославянском. В те минуты Маша ощущала себя сошкой под высоким сводом и одухотворенными ликами, жаждала покаяться в грехах и совершенных злодеяниях.

Холл лагеря едва ли внушал страх и благоговение, однако располагал к честности, что казалось куда более коварным. «Одногруппник Артем пытался меня изнасиловать, я толкнула его, чтобы убежать. Он грохнулся на арматуру и умер. Пожалуйста, не докладывайте в полицию. Тюрьма — жуткое место, — представила речь Маша. — Меня точно назовут психопаткой, приплетут смерть Глеба и сдадут властям».

Злата тактично кашлянула, намекнув, что молчание затянулось.

— Когда в моей жизни начался тяжелый период, я мечтала, чтобы все поскорее наладилось. Вряд ли бы выдержала без помощи друзей и моего парня. Беды закончились, но где-то в подсознании зудела мысль: «Не расслабляйся, это ловушка». Я почти успокоилась, а недавно рассталась с молодым человеком и сегодня снова почувствовала, что земля уходит из-под ног, — она прикусила губу. — Не представляю, как с этим справиться.

Она нервно сглотнула, передала эстафету Насте.

— Глеб особенный. Без красных флагов, не то что тюбики с сайта знакомств, уважает мои личные границы, открыт к экспериментам, самопознанию. Наедине он очень комфортный, заботливый, — сипло произнесла девушка, шмыгнув носом. — В будущем мы планировали пожениться, купить просторный дом, завести рыжего кота Персиваля и двоих детей, мальчика Светозара и девочку Софию, совместно продавать инфопродукты, посещать гуру и коуча по личностному развитию, — она вынула салфетку. — Ничего уже не будет.

Настя горбилась, всхлипывала, глядела лишь на свои колени. Голос таял и потрескивал старинной пластинкой. Неожиданно она затихла, побелела. Кожа будто истончилась, едва не стала полупрозрачной, веки сомкнулись, голова запрокинулась. Бедняжка осела, словно брошенная впопыхах кукла.

Вика среагировала молниеносно. Маша не успела моргнуть, как рыжая командирша очутилась возле первокурсницы, потрясла ту за плечо, похлопала по щекам и выпалила:

— Четверо возьмите ее ноги и руки, еще двое придержите спину и голову. Вот так. Теперь переложим на пол.

— Тут грязно, — воспротивилась Динара.

— Помоется, — обрубила Вика и рявкнула на Ангелину: — Осторожнее! По-твоему, ей мало обморока? Хочешь добавить сотрясение?

— Н-нет, — проблеяла та.

— Следи за тем, что делаешь.

Вика свернула три огромные тканевые сумки, велела приподнять Настины ступни, сунула под них получившуюся стопку, потом ослабила ремень короткой кожаной юбки, расстегнула пару пуговиц на рубашке. Яна метнулась к лестничной площадке и закричала: «Марк! Срочно сюда. У нас ЧП!» Маше и Злате всучили листы, велели обмахивать обморочную.

— Что стряслось? — спросил запыхавшийся Бортников.

За ним прибежал Семен, а немного погодя прибыли Михаил и Женя.

— Есть аптечка? — требовательно произнесла Вика.

— Где-то валялась, — беспечно сказал Бортников.

— Ищи быстрее!

Вскоре они окружили контейнер с крестом, внутри обнаружили бинты, упаковки ваты, перчатки, пластиковый флакон перекиси водорода, бутылек йода, бактерицидные пластыри и жгуты. Там же нашлись обезболивающие и противоаллергические средства, мазь от ран, градусник, одноразовые шприцы без иголок, пастилки от кашля, кластеры с жаропонижающим и пачки активированного угля.

— Нет нашатырного спирта. Что нам делать? — отчаялась Ангелина.

Эмилия, смочив салфетки прохладной водой, обтерла лицо и шею Насти. Яна заговорила об искусственном дыхании и непрямом массаже сердца, но Динара возразила:

— Нельзя, сломаешь ей ребра.

— Она же умрет, — поежилась незнакомка с филологического факультета.

— Призрак Юры выбрал очередную жертву, — мрачно проговорил подоспевший Игорь.

— Заткнись, — сквозь зубы прошипела Динара. — Яна, неси те противные духи, будут вместо нашатыря.

— Неправда. Они французские, очень приятные, — обиженно надулась та.

Настя тихо застонала.

— Очнулась! — радостно воскликнула Эмилия. — Как ты? Что-нибудь болит?

— Где я? В раю? — слабо прохрипела та.

— Вынуждена огорчить, — хмыкнула Вика, — на бренной земле.