Последняя осень. Буря (СИ)

— О, знаю его, часто приходил, — оживился тот. — Хорошо платил, баловал чаевыми. Шустрый малый, далеко пойдет.

— Уже поедет, причем вперед ногами, — сказал Леонид. — Зачем ты столкнул Волгина? Спалился перед ним, испугался, что выкинут на мороз, и убрал помеху?

— Я? Убил? Никогда и никому не причиню зла. Да, воровал, да, барыжил пионерскими «сувенирами», да, скрывался, но в остальном чист и перед законом, и перед Богом.

Леонид, Кирилл, Вика и Динара наперебой выпытывали признание. Василий все отрицал, клялся, что не был причастен к гибели Волгина, а в ночь с понедельника на вторник спускался в зал, чтобы раздобыть еды, потом отсиживался в каморке.

— Вчера, точнее, уже сегодня вы на меня напали. В этой комнате, — возразила Маша. — Хотели прикончить, как и Глеба?

— М-да, виноват, — потупился Василий. — Услыхал, что кто-то чапает, шмыгнул под стол, дернул скатерть пониже, схоронился. А ты, кулема, зачем-то сунула свой нос, куда не просили. Я струхнул, вскочил, бросился на улицу. Прости, случайно толкнул. Ты бы на моем месте как поступила?

— Рассказала бы правду, — слукавила Маша.

— На трусливого и уж — змея, — философски изрек тот и прищурился: — Вы не просто студентики? Учитесь на оперов? Не зря же про улики болтали.

Ребята промолчали.

— Предлагаю, эм, выгодный обмен, — по-деловому проговорил Василий. — Вы даете мне жаркое, а взамен получаете неоценимые сведения.

— Какие? — заинтересовался Кирилл.

Мужчина попробовал поторговаться, но будущие юристы осадили его пыл. Кряхтя, Василий достал из подобия телогрейки спрятанный мешок, порылся в недрах, затем, будто фокусник в цирке, продемонстрировал обрывок листа, пояснил:

— Во. Нашел на третьем во вторник или среду. Кто-то из ваших обронил.

Динара выудила файлик, передала Кириллу, велела заразному бомжу не прикасаться к пластиковым полосам. Когда биологически опасный объект был изолирован, она опрыскала пакет для документов антисептиком и тщательно протерла салфетками. Маша встала на цыпочки, затем обогнула толпу, подошла с другого края, но все равно не разглядела содержимого.

— Что там? — буркнул Игорь.

Кирилл прочел вслух: «Встретимся в четыре утра. В холле. Не опаздывай. А то все пропустишь. Скобочка».

— Автор — девушка, — твердо сказал Гробарь.

— Почему? — удивился Семен. — Я тоже ставлю скобочки, люблю стикеры.

— Нормальные люди пишут с точками, — проворчал Игорь.

— Нет! Это пассивная агрессия, — воскликнула Настя.

Игорь неразборчиво ответил, Василий повторил условия сделки, намекнул, чтобы поторопились с ужином. Яна потребовала убрать смердящего бездомного. Завязался спор о том, куда пристроить мужчину. В итоге его отвели в необжитое крыло, предоставив воду, стул и фрукты, заперли в спальне, предварительно вынесли оттуда стройматериалы, возле двери поставили надзирателей.

— Не слишком жестоко? — пролепетала Ангелина. — Он ведь не совершил никакого преступления, а пострадал от нищеты.

— Убийца Глебушки! — воскликнула Настя. — Его нельзя выпускать.

Кирилл, словно профессор, разразился заумной лекцией о праве частной собственности.

— Почему мы раньше не заметили? — проговорил Марк, когда поучения стихли. — Взрослые мужики не смогли выследить фроггера. Вот унижение.

Маша погладила его по плечу в знак поддержки. Игорь посетовал, что у бродяги не было телефона или сим-карты «Мобифокита», чтобы связаться с внешним миром. Леонид, сходив в ванную, позволил Динаре попшикать на руки антисептиком, нарезал мясо и, включив конфорку, стал жарить на растительном масле. Общий зал понемногу пустел. Кроме команды импровизированных детективов, задержалась лишь Настя.

— Маш, — прошептала она, поманив девушку в сторону. — У вас, эм, все нормально?

— В смысле?

— Ну, — промямлила Лебедева, побледнев. — Бомж… мистика… проблемы…

— Не понимаю.

— Ладно, забей, — погрустнела она и поплелась в коридор.

«Что с ней случилось? — подумала Маша. — Перенервничала?» В душе тоже царил раздрай. Появление Васи, новая записка, воссоединение с Марком вызывали слишком противоречивые эмоции. Если бы не внутренний стержень, она бы не вынесла шквала переживаний и лопнула, как воздушный шарик.

— Скорее всего, это предназначалось Волгину, — сказал Кирилл. — Он пересекся с тем, кто составил записку, а через полчаса погиб. Похоже, мы напали на действительно стоящий след.

Леонид, помешав румяные кусочки, буркнул:

— Ты же вопил про несчастный случай и совпадение. Уже переобулся?

— Не нуди, — прервал Кирилл. — Давайте сравним почерк с бланками для универа. Плохо, что бумага размокла и запылилась, но вдруг нам повезет?

Маша покосилась на оторванный край листа, прикусила щеку, поразмыслив над внезапной догадкой: «Я ошибаюсь. Нет реальных причин для подозрений, — она запнулась. — Или все наоборот? Барбариски, неуместные фразы, пропажа снотворного… Неужели?» По коже пробежала дрожь, некоторые моменты открылись в новом свете. Она едва не вырвала из рук Динары, которая одолжила у Эмилии документы, экземпляры соседок и Златы, для удобства запечатлела оригинал на телефон и занялась экспертизой.