Последняя осень. Буря (СИ)

— Боже, ну у тебя и фантазия, — хмыкнула Вика. — Еще скажи, что он или она — вампир.

— Это многое объясняет, — ахнула та, поправив очки. — Бесшумно перемещается, становится невидимым, насылает негативные эмоции.

Вика перебила ее, проговорив:

— Злата, ты не могла выбрать тему для курсача? Вот, пожалуйста: «Творчество — патология или дар?»

— Неэтично разбрасываться диагнозами и медицинскими терминами, — осудила затею та, тряхнув дредами.

Притихшая Динара воспользовалась паузой и твердо произнесла:

— То, что вы приняли за сталкера, не из плоти и крови.

— Я тоже так считаю, — кивнула Яна, стиснув в ладонях шарфик. — Все мои близкие верят в паранормальное. Где бог, там и сатана. Жаль, наши ребята не справятся с полтергейстом.

— Если они погибнут, — отстраненно пролепетала Настя, — по кому вы будете скучать?

— В смысле? — удивилась Динара.

— Ну кто вам нравится? Есть такая игра «Поцеловать — жениться — убить», там нужно выбрать, что сделаешь с загаданными парнями. Давайте попробуем? Снимем негативную энергию.

— Подходящий момент, — усмехнулась Динара. — Они корчатся в муках, а мы составляем рейтинг.

Настя перепутала сарказм с искренним мнением, повеселела:

— Супер. Ты первая, — на пару секунд она задумалась, по-детски приложив палец ко рту, затем воскликнула: — Марк, Кирилл, Игорь. Повторяться запрещено.

— Я не буду в этом участвовать.

— Настя права, мы еще успеем порыдать, — с азартом сказала Вика.

Динара подарила Маше извиняющийся взгляд, без колебаний ответила:

— Бортникова прирежу, причем с особой жестокостью. За Гробаря выйду замуж: он стремный, но при деньгах и связях в прокуратуре. Кирилла, эм, — она скривилась, будто озвучивала что-то мерзкое, — поцелую. Фу, как же противно.

— Почему? — удивилась Настя. — Он симпатичный и умный, играет на гитаре.

— Ага, когда не разносит гадости, — ядовито процедила Динара и обратилась к Вике: — Твоя очередь. Рыжий, Миша, Леонид.

— Самое сложное решение в моей жизни, — хмыкнула та. — Женьку поцелую. Он, кстати, в этом хорош. Хм, колхозник или менеджер? Ладно, на роль мужа выберу Мишу. Он, когда не пьет, тихий и послушный. Леню придется убить. Маш, тебе достались Марк, Кирилл и деревенщина.

— Они уже были, — запротестовала Настя.

— Какая разница? — отмахнулась Вика. — Так интереснее.

— Я пас, — сказала Маша.

— Ой, не смущайся, — подначивала Вика, едко улыбаясь. — Мы просто развлекаемся.

«Они с Волгиным были идеальной парой. Две гадюки, — вздохнула та и задумалась. — Что сказать? Леонид добрый, заботливый, хоть и нудноватый. Кирилл надежный, целеустремленный, но бывает отвратительным. В какой-нибудь параллельной вселенной я бы, наверное, даже встречалась с ними, а в этой, — она улыбнулась, — мне нужен только Марк: неидеальный, романтичный, искренний».

— Ты что, судьбу мира определяешь? — фыркнула Вика.

С лестницы донесся гомон. Девушки притихли, боязливо переглянулись. Беспечная атмосфера исчезла. Маша сцепила пальцы в замок, напряглась, предвкушая разгадку или нечто страшное. Адреналин, учащенное сердцебиение, рискованные ситуации в прошлом настолько влились в будни, что за период без происшествий она истосковалась по бедам. Мысль оглушила, встряхнула, заставила осознать: она не притягивала проблемы, а бросалась в них, как в омут. Бездна опасностей, в которые она всматривалась слишком долго, начала просачиваться в разум. «Буря», как джинн, исполнила ее желание, подкинула убийство Волгина, позволила вновь проверить себя на прочность, вскрыла душевные раны. «Неужели это никогда не закончится?» — озябла Маша, покосившись в дверной проем. Стук шагов нарастал.

В зал высыпали озадаченные парни. Леонид, словно конвоир, вел тощее, сутулое нечто с густой бородой, спутанными волосами, грязной кожей и лохмотьями вместо одежды. От незнакомца чудовищно воняло. Он дергался, как одичавшее животное, пойманное людьми.

— С ума сойти, — ахнула Ангелина.

Маша затаилась, ожидая, что человек нападет, но тот лишь покорно сел на стул в отдалении. Леонид стоял рядом.

— Дернешься, пожалеешь, — проговорил он, выставив нож. — Советую отвечать честно.

Мужчина оскалил желтые зубы.

— Или что? — прохрипел он отрывистым, лающим голосом. — Убьешь меня на глазах у друзей?

— Да.

В его тоне сквозила жуткая решимость.

— Малец не промах, — сипло рассмеялся незнакомец и закашлялся. — Умру — и ладно. Меня все равно отсюда попрут. Пусть лучше прирежут, чем сдохну на морозе.

Леонид, если и удивился, то не подал вида. Кирилл посуровел, пригрозил сроком за смерть Волгина, но мужчина равнодушно пожал плечами. Вика невозмутимо вынула из пакета яблоко, покатала по столу. Маша заметила, каким жадным взглядом оборванец проследил за фруктом.

— Проголодались? — вежливо спросила Вика. — У нас остался омлет. Хотите?

Тот шумно сглотнул. Протянул грязные руки, почти рванул, но Леонид прижал лезвие к его горлу.

— Угостим, если все расскажите, — проворковала Вика. — Даже разогреем. Вы давно не ели горячую пищу, верно?

— Ага.

— Сначала информация, — продолжила та. — Кто вы? Как вас зовут? Почему здесь оказались?

Мужчина колебался несколько минут, затем поведал: