Последняя песнь до темноты (ЛП)

«Я помогала ему?» — Лин не хотела помогать Райену ловить этих женщин, но не помешала. Она видела себя бессильной, она могла лишь смотреть. Теперь это случилось с той, кого она знала и даже любила. Она успела полюбить Рианну за то время, что знала ее. Хоть от этого было мало хорошего.

Она надеялась, что Рианна не молила.

«Мира», — подумала она и увидела, как голубые глаза открылись и посмотрели на нее с удивлением и болью. Она закрыла свои глаза, думая, что сходит с ума.

Гул голосов вдруг стал четче.

Почему она еще не слышит нас?

Лин вдохнула. Она знала этот голос.

Она нас слышит, — сказал другой голос. — Да, Лин?

Она чуть не закричала. Слова пульсировали в висках, словно они стояли рядом. Она подумала:

Почему вы здесь? Мне конец.

Я знал, что она так скажет, — вздохнул Дариен Элдемур.

Лин, у тебя есть ключ к побегу, — сказал голос Валанира Окуна. — Ты должна знать.

Теперь она их видела, словно на ее глаза упал полупрозрачный занавес. Дариен Элдемур и Валанир Окун висели перед ее глазами у потолка дома. Райен все вырезал у огня. Боль заполнила ее при виде них.

Знаю, Эдриен со мной, — утомленно сказала она им. — Но я не нашла мысли о Пути. Когда я пытаюсь, картинки ускользают.

Ты не говорила мне этого! — возмутился Дариен.

Мы можем тебе помочь, — сказал Валанир. — Ты ощущаешь нас в голове?

Лин задумалась на миг.

Да, — она удивленно ответила. — Дариен голоден.

Дариен закатил глаза и вздохнул.

И смятен тем, что я связана и так открыта, — продолжила она с ноткой шалости.

В смятении? — ответил Дариен. — Прошу. Ты кожа да кости.

Ладно, дети, — сказал Валанир. — Обо мне ты ничего не сказала, Лин.

Я не знаю ваши мысли, — сказала Лин. — Как обычно.

Валанир кивнул. Он сидел, скрестив ноги, на пустом участке земли. Лин увидела за ним силуэты камней в свете заката и блеск солнца на его седых волосах.

Возьмите меня за руки, — приказал он. — Оба.

Удивительно, но Лин ощутила их теплые руки. Она сжала пальцы, их плоть ответила, хоть в ее физических руках ничего не было, и они были связаны.

Готово.

А теперь куплеты Эдриена, — сказал Валанир Окун. — Читайте их, и мы втроем будем думать о последнем куплете. О том, что в твоей голове.

Лин начала кивать, вспомнила о Райене и замерла. А он встал и сказал:

— Я вернусь. Может, убью нам что-нибудь, — он вышел из домика и закрыл дверь.

Лин выдохнула. Она мысленно читала куплеты. И ей казалось, что руки Дариена и Валанира сливаются с картинками. Как-то она видела их лица и дом вокруг, видела гору перед собой, вершину в тумане. Кинжалы вершин поменьше выглядывали из-за облаков и манили. Белый ветер выл между ними, ударяя холодом.

Лин услышала пение, и поняла, что оно звучит из нее, но не ее голосом. Это был мужской голос, хриплый, а не золотой, каким он был при дворах королей и дворцах, что дал ему имя.

Она увидела, как открываются глаза, упрек в них. Они пропали, слились с голосом Эдриена Летрелла в раздирающей песне. Лин вдруг поняла, что он плакал, и ее глаза жалила влага.

Эдриен говорил Дариену, что нужно все потерять. Его голос был ножом в ее теле.

Лин подумала об Алине, Леандре и Хассене, Рианне и даже своей семье. О брате, который мог быть ей лучшим другом в мире, а был монстром.

Она могла писать песни вечно, но не выразить все потери. У нее не было слов для их сущности, для того, как они извивались в ее венах и сжимали сердце.

И вдруг последний куплет они с Эдриеном запели вместе. Она сжала руки последних друзей и потянулась всей сущностью к миру за этим.

* * *

Они услышали голоса, еще не добравшись до поляны у озера — голос мужчины был высоким от гнева, а потом воздух пронзил вопль женщины. Марлен Хамбрелэй подумал, что идти туда глупо, но Марилла гнала его с предвкушением в глазах.

— За этим мы и пришли, — сказала она. Качая головой, Марлен вытащил меч. Они пошли к имению Амаристот у озера. Марлен подумал, что Лин Амаристот попыталась сбежать, и ее брат убивал ее. Это покончило бы с планом жуткого Никона Геррарда, но была одна проблема для Марлена.

Марлен понимал, что с другими целями пришел в лес.

— Я убью твоего парня, если мы столкнемся с ним, — сказал он Марилле.

Она улыбнулась.

— Мило, что ты думаешь, что меня это удивит.

Свет проник среди деревьев, они дошли до поляны. Был вечер, и солнце спускалось к воде и горам на горизонте. Розово-золотой свет озарял домик у воды.

Но то, что Марлен увидел, отвлекло от мыслей о времени дня.