Последняя подлодка фюрера. Миссия в Антарктиде

— Осмелюсь заметить, господин гауптшурмфюрер, — встрял Зубофф, — что в этот же день родился Оттон I Великий.[17]

— Это верно. Я к тому, что сегодня, скорее всего, один из тех дней, которые обычно попадают в историю…

— Контакт! — донесся голос акустика. — Военный корабль, скорость высокая, приближается!

— Контакт!..

— Контакт!

— Да это они. AN 46 квадрат восточнее Гринвича. Всплыть под перископ! Включить электромоторы подкрадывания… — Враги сошлись на встречных курсах. Впереди шли 2 эсминца. Далее Ройтер различил 2 авианосца, легкий крейсер, танкер и эсминцы, эсминцы без счета… Впереди уверенно, по-хозяйски на прямых курсах шли эсминцы, тип «J» и «Хант», чуть дальше, образуя равнобедренный треугольник, легкий крейсер «Дидо». Ничего не боятся…

На лодке закипела работа. Мгновенно «палата лордов» наполнилась шуршанием роб и звоном цепей торпедных талей. Все делалось без слов. Только взгляды, частое дыхание, лязг железа.

— 3-й — товьсь! Цель — эсминец тип «J».

— Есть товьсь!

— Пли!

— Разворот на 15 градусов Норт! 4-й товьсь!

Две «акустики» ушли с шипением в море. Зарядка на 21-й серии была куда быстрее, чем на 7-й. Одна свинка грузилась не более 3 минут.

Контакт! Военный корабль, скорость высокая, приближается!

— Ого, да тут эсминцев немерено! — процедил Зубофф.

— Легкий крейсер «Дидо»…

— 2-й товьсь!

Ройтер вычислил авианосец и успел повернуться почти на 90 градусов, когда был засечен сонаром с типа «J». Но было уже очень поздно. «Тихие моторы» сработали отменно. Оба эсминца рванулись к нему, но это были уже практически смертники — у обоих в кильватере бултыхались хрюшки, и их электромеханическое «ухо» отчетливо поймало шум винтов. Почти одновременно прозвучали 2 взрыва. Это означало уничтожение 2 кораблей эскорта и… полную демаскировку лодки. Авианосец и легкий крейсер начали маневр уклонения. Красиво. Как «все вдруг». Но снова поздно. Очень поздно! Авианосец взял право на борт и ушел от одного белого буруна, но 2 других воткнулись в борт, как на учениях. Торпеда, прошедшая мимо, досталась крейсеру. Эсминцы, корветы, шлюпы, бывшие здесь в бессчетном количестве, устремились к тому месту, где по всем законам тригонометрии должна была находиться лодка. Ройтер приказал уходить двойным разворотом на глубину, а затем вынырнул в корме у «Ривера».

— И этому хрюшку под жопу — тоже! — скорость лодки под водой достигала 17 узлов, что сопоставимо со скоростью эсминца…. И Ройтер уходил от преследователей, маневрируя на перископной глубине. Порой он чувствовал себя богом. Особенно когда вокруг зашипели заряды «ежа». «Полный!» — и они уже за кормой опускаются на заданную глубину. Никто не ставит их на 12 метров! А зря!!!

При любой возможности он выплевывал одиночные парогазовые торпеды прямого хода в сторону авианосцев, но волнение поверхности мешало как следует прицелиться… Серебристо-белые следы при сражении с такой кучей кораблей имели неожиданное дополнительное преимущество. Они создавали панику среди эскорта. Зубоффу на секунду удалось захватить визиром танкер-топливозаправщик. Этот неуклюжий нефтевоз едва поводил носом вслед за всем ордером, перешедшим на зигзаг, но прытью авианосцев не обладал. На лодку накинулись уже 3 эсминца, бомбы сыпались в воду градом, англичане, казалось, не оставляли врагу ни единого шанса, но Ройтер выворачивался как угорь. Эх… не хватает кормовых… но там, на их месте, турбина, позволяющая давать нам 17 узлов.

Над полем сражения появились 4 «Хейнкеля». Навстречу им с авианосцев роем устремились «Харрикейны». С лодки не было видно результата, картинка прыгала. Небо — море — небо — надстройка корабля — небо. Ройтер уже пару раз видел, как над перископом проносились самолеты. Атаковали ли они? Или не они? Или это «еж» заставлял волны накрывать окуляр? Пока ему удавалось уворачиваться… Зубофф, наблюдавший в зенитный перископ, видел чуть больше. Строй бомбардировщиков рассыпался, и они ввязывались в бой с истребителями, как тяжелые четырехмоторные машины, делали бочки, чтобы уйти из-под перекрестного обстрела. «Харрикейн» задымил и стал заваливаться на крыло. Один «Хейнкель» тоже превратился в огненный шар, он так и не успел сбросить ни одной бомбы. И, уже объятый пламенем, сыпал их, не жалея. Перископ накрыло огромной волной.

Эсминец W&V совершал боевой разворот прямо на Ройтера.

— 1-й пли! — скомандовал Ройтер, когда тот был на 40 градусах. Мимо. Торпеда ушла в направлении кораблей противника, оставляя призрачную надежду на то, что, возможно, она кого-то достанет в этом хаосе.

— 2-й пли!

Эсминец вдруг резко повернул на 90 градусов и пропустил хрюшку перед носом. Мимо. «Нет! Ты так просто не уйдешь! Я тебя все-таки достану! — прорычал Ройтер. — На третьем какая глубина?» — «3 метра!» — «Отлично — третий, пли!»