Последняя страна

На самом деле — Шамиль Идрисович сам не до конца понимал политики в отношении Шук Абдаллы. Но это только потому, что он мыслил конкретно — а в геополитике нужно совсем другое мышление. Чтобы притянуть — отпусти. Чтобы получить — отдай. Ситуация в княжестве Бейхан устраивала Россию и тех, кто ее здесь представлял как нельзя лучше — потому что России нужен был весь берег, и желательно с территорией Договорного Омана или хотя бы Дофара впридачу. В разыгрывающемся на глазах публики спектакле каждый играл свою роль, каждый имел положенное ему прошлое и маску, которую надевал на публике. Князь Касим не мог быть законным правителем княжества Бейхан — он мог быть только изгнанником, человеком, стоящим вне родоплеменной иерархии, ненавидящий ее и одновременно понятный и признанный населением лидер с биографией, которая не может не вызывать симпатии. Нельзя было просто взять человека со стороны и готовить его «под престол» — простые люди не поняли бы, в их понимании престол мог достаться только человеку, имевшему вес в обществе и соответствующее происхождение. Было и еще одно — князь Касим должен был оставаться изгнанником, потому что получив Бейхан и законный трон в Шук Абдалле — мог этим и удовольствоваться и даже занять враждебную позицию по отношению к России. Узурпатор Абу — должен был оставаться узурпатором на антироссийских позициях — но в то же время управляемым и с возможностью убрать его в любое время. А до того — знать, что он делает.

— Каков точно приказ?

— Обеспечить высадку… полка парашютистов со средствами усиления. Занять ключевые позиции в городе… по списку.

…

— Черт бы все побрал — со злостью сказал татарин — мы суем голову в пасть, но другого выхода у нас нет…

— Оставим часть отряда здесь — решил Шаховской

— Это опасно.

— Идти в ловушку всем вместе — еще опаснее…

* * *

На следующий день… точнее на следующую ночь — отряд подошел к городской стене. Город — высился перед ними темным исполином — чужим и враждебным. Город, в котором бесчестие стало честью, зло — праведностью, безумие — разумом. Город, в котором уже давно все шло не так как надо…

С этих ворот — из города вывозили мусор: они так и назывались: Мусорные ворота. Совсем как в Иерусалиме, где девятнадцать с лишним веков назад — Сын Божий умер за правду на кресте. Это помнили до сих пор — но за правду больше не умирали. За правду теперь убивали…

Ворота приоткрылись, и вовне — выглянул невысокий, худой человек, одетый как араб невысокого звания в черный бурнус.

— Кто здесь есть?

От стены отделилась тень. Других — нельзя было видеть, но они были здесь — среди мусорных куч, среди кустов и холмов. Вряд ли кому-то в мире больше угрожала опасность, чем этому арабу: полтора десятка винтовок сейчас смотрели на него.

— Аллаху Акбар — сказал араб

— Мухаммед расуль Аллах — ответил человек в тени — оживляет масджиды Аллаху тот, кто делает салат, дает закят и не боится никого кроме Аллаха.

— Может быть, такие окажутся идущими верно.

— Аллаху Акбар.

— Сколько с тобой?

— Двенадцать человек.

— Идите за мной…

Ведомый арабом— проводником — отряд вошел в спящий город. Улицы были пусты и тихи, они намотали тряпки на свои ботинки с тем, чтобы не оставлять следов и производить как можно меньше шума…

* * *

Они разместились в одном из задних помещений едальни, принадлежащей Гарибу. Как здесь и принято — у едальни или дукана сзади был большой склад, а часто и комнаты, где жил купец со своей семьей. У Гариба — эти комнаты были особенно большими.