Последняя тайна Распутина

Отметим для себя важный момент, на который указывают свидетели визита Юсупова в дом Распутина перед его привозом во дворец. Анна Распутина сообщала следствию, что человек, приехавший к Распутину, как было установлено – Юсупов, «был одет в штатское пальто»[192]. Это же подтвердил и Коршунов, дворник дома 64 по Гороховой улице, где проживал Распутин: «одет в оленье пальто»[193].

То есть человек в походной или военной форме был не Юсупов. К тому же это был другой – «закрытый автомобиль».

Бороздин, пересказывая доклад подчиненного, нарисовал впечатляющее развитие ночи: «Спустя около ½ часа Ефимов услышал во дворе того же особняка выстрел и затем слабый крик, причем разобрать, кричал ли мужчина или женщина, он не мог. Вслед за первым раздались последовательно три выстрела, вскоре после чего к названному особняку был подан автомобиль, с незажженными фонарями, въехавший во двор особняка, откуда через короткое время выехал обратно, направившись к Синему мосту»[194].

В своих же показаниях полиции и прокуратуре городовой Ефимов говорил иное, указывая обратное движение автомобиля: «Только спустя полчаса проехал по Мойке от Синего моста к Поцелуеву какой-то автомобиль, который нигде не останавливался»[195].

Почему же в отчете своему начальнику Бороздину он упомянул Синий мост и мог ли он его разглядеть?

Да, мог, но только если бы он двинулся по Почтамтскому мостику и даже совсем перешел его и встал там, где мостик смыкается с набережной соседнего полицейского участка. Оттуда видно, что за находящимся недалеко Фонарным мостом встает и Синий, начинающийся у приметного здания Мариинского дворца. И мы имеем документальное подтверждение того, что Ефимов именно так и сделал, так как он, получается, в этот момент пронаблюдал за движением автомобиля убийцы.

Буквально за несколько минут до этого Ефимов сделал вот что:

«О выстрелах я дал знать по телефону в 3-й Казанский участок, а сам пошел в сторону выстрелов. На Почтамтском мостике я увидел городового Власюка, который тоже слыхал выстрелы и, думая, что они произведены на Морской улице, шел ко мне навстречу с целью узнать, где и кто стрелял».

Ефимова интересовало, куда действительно движется ночной автомобиль с убийцей. Далее еще интереснее: «Сел ли кто-нибудь в этот автомобиль и клали ли в последний что-либо, Ефимов не видел»[196].

Отметим себе важный факт: неизвестный в военной или военно-походной форме появляется лишь в первой телеграмме, посланной царю, и в пересказе доклада Ефимова со слов его начальника Бороздина. Удивительно, но прокуратура не затребовала документ главного свидетеля преступления. По крайней мере, об этом речи здесь нет. Хотя, возможно, этот пункт был в Большом прокурорском деле?

Изложенные подробности рисуют нам невероятно скоротечную историю преступления. Она во многом не согласуется с мемуарными арабесками в духе Цезаря Борджиа, представляющими тягучую и мрачную ночь убийства, которую спустя десять лет опишет Феликс Юсупов в своих мемуарах. Это там он восклицает: «А время шло – часы показывали уже половину третьего утра… Больше двух часов длился этот кошмар»[197].

Мы видим, что это ложь.

Более того, прокурор Завадский также подтверждает уже в своих мемуарах скоротечность преступления: «А убили его, по-видимому, едва лишь он появился в княжеском дворце»[198]. И даже обе раны именно тела, как утверждают судмедэксперты, были «одновременны»[199].

А вот для чего эти походы в два полицейских участка совершил Арон Симанович?

Своими действиями и сообщениями о них следствию он хотел указать на важные моменты, которые имели большой смысл. И эта догадка подтверждается уже в документах Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. Находившийся после Февральской революции под следствием министр внутренних дел Протопопов показал: «Секретарь Распутина Симанович, в сопровождении неизвестного мне архимандрита или владыки, приехал ко мне на короткое время. Они утверждали, что Распутин убит в доме кн. Юсупова, перебивали друг друга при разговоре, были взволнованы и, по-видимому, правды не знали, а лишь сообщали догадки…»[200]

Но правда все же им известна была. И это подтверждается и материалами найденного прокурорского дела, в котором суть действий Симановича обозначена прямолинейно: «Около же 3-х часов дня разыскивавший Распутина Симанович прибыл в его квартиру и сообщил его семье, что Распутин убит во дворце князя Юсупова и тело его увезено на автомобиле»[201].

Однако тайну убийцы в военно-походной форме Арон Симанович так и не смог раскрыть.

Глава 12 Прототип покушения

1.

В документах американской агентуры МВД Российской империи содержится отчет о необычном событии, произошедшем за океаном ровно через десять дней после покушения на Распутина.