Последняя тайна Распутина

15 июня по старому стилю (28 по новому) 1914 года в Сараево для участия в военных маневрах прибыл наследный принц Австро-Венгрии Франц Фердинанд. Но дата визита была выбрана неудачно, в этот день сербы отмечали День святого Витта – мрачную годовщину битвы на Косовом поле, где сербское войско было разбито турками. В 10:10 кортеж из шести машин с австрийским эрцгерцогом и его женой, приветствуемый толпами народа, миновал центральное отделение полиции. Террорист бросил в его машину гранату, но ее, встав во весь рост, Франц Фердинанд отбил рукой! Бомба отлетела и убила шофера идущего следом автомобиля эскорта, ранила его пассажиров, полицейского и случайных зевак из толпы. Террорист поспешил проглотить цианистый калий, но большая доза вызвала тошноту. Покушавшийся попытался прыгнуть в реку, но его схватила толпа и передала в руки полиции. Покушение как будто провалилось, и кортеж на большой скорости устремляется к городской ратуше, где Франц Фердинанд, к удивлению свиты, принимает роковое решение: ехать в больницу и навестить раненных при покушении. Его жена объявляет, что едет с ним. И вот в 10:45, когда шофер эрцгерцога сделал правый поворот на улицу Франца-Иосифа, ему объяснили, что он едет неправильно. Тот разворачивает машину, но неожиданно двигатель глохнет. Это замечает еще один заговорщик – покупавший крендель в ларьке Таврило Принцип. Он, улучив момент, решительно подбегает к автомобилю и дважды стреляет в живот жене эрцгерцога, а затем и Францу Фердинанду в шею.

Принцип также пытается отравиться и также безуспешно. Он пытается застрелиться, но у него отбирают пистолет. Франц Фердинанд и его жена умирают по пути в резиденцию: с перерывом в несколько минут.

В тот же день шифрованная телеграмма об убийстве приходит в Петербург, в Отдел генеральной квартиры Главного управляющего Генштабом России.

Но, зная о произошедшем покушении на австрийского эрцгерцога, отвлечемся, чтобы посмотреть и на первое, почти удавшееся покушение на Распутина 16 июня 1914 года не только с позиции события в сибирском селе Покровском, где оно произошло, но и с позиции мировой истории, к которой оно имело прямое отношение.

«Из рапорта Прокурора Омской Судебной Палаты Министру Юстиции, № 2521

Имею честь донести Вашему Высокопревосходительству, что 29-го (16-го) минувшего июня, около 3 часов дня крестьянин с.[ела] Покровского, Тюменского уезда, Тобольской губернии Григорий Распутин, вернувшийся накануне из Петербурга в названное село, вышел из своего дома на улицу за ворота. В это время к нему подошла мещанка города Сызрани Симбирской губернии Хиония Козьмина Гусева и, выхватив из-под платка кинжал, ударила им Григория Распутина в живот. Распутин бросился бежать по улице. Гусева погналась за ним, но Распутин, схватив с земли палку, ударил ею Гусеву по голове. Сбежавшимся на крик народом Гусева была задержана. Распутину оказана медицинская помощь сначала врачом села Иевлева Высоцким, а затем, по доставлении Распутина в Тюмень, хирургом Тюменской городской больницы Владимировым, но степень тяжести причиненного Распутину поранения пока не определена»[206].

В своих показаниях, данных уже 30 сентября 1914 года, Хиония Гусева так объясняла мотивы своего покушения: «Я считаю Григория Ефимовича Распутина ложным пророком и даже антихристом, потому что он в Синоде имел большую славу благодаря Гермогену – епископу и батюшке Илиодору, а в действительности его пакостные дела указали, что он развратник и клеветник»[207].

Из ее слов выходило, что мотивом нападения была, как ей представлялось, безнравственность Распутина. Сведения о нем Хиония Гусева получила от своего духовного наставника батюшки Илиодора (а в миру Сергея Михайловича Труфанова). Бывший иеромонах, издатель газеты «Гром и молния», был вождем религиозной секты в духе «Аум Синрикё». Ее адепты были вооружены финками и даже намеревались производить теракты.

За несколько лет до своих кровожадных планов, в 1905 году, наставник Гусевой Илиодор окончил духовную академию, преподавал в Ярославской семинарии, пытался соперничать с Распутиным в области политического влияния. Но в духовных исканиях вышел за рамки православия, за что решением Синода был переведен в Тульскую губернию, однако отказался ему подчиниться.