Последняя тайна рейха

— Ничего, все в порядке, мы прорвемся. — Олег погладил ее по руке, и она уставилась на него как на сумасшедшего, мол, нашел время для телячьих нежностей. — Дальше продвигаемся тем же порядком, Катюша. Держись от меня на расстоянии десяти метров, ближе не подходи. Я не должен переживать еще и за тебя. Эти люди устали, они идут с трудом, скоро сделают привал и при этом обязательно выставят часового.

Тропа погружалась в низину. Дальше на запад тянулась болотистая местность. Ничего хуже придумать было просто невозможно! Воздух сырел, наполнялся неприятными миазмами, проседала почва под ногами.

Это было плохо. Если люди барона не пошли в сторону, значит, обходить это место просто негде. Но топких участков пока не было, протоптанная дорожка убегала в лес.

Он шел осторожно, всматриваясь под ноги, иногда оборачивался. Девушка послушно сохраняла дистанцию.

Комары еще не дозрели. Можно представить, что здесь творится летом!..

И вдруг тревожный знак. Что-то заблестело справа. Небольшая лужа. Слева еще одна, дальше — больше. Стали вырастать кочки, покрытые лишайником. Потанин шел как цапля, высоко задирая ноги, автомат поместил на плечо, а в руку взял «Вальтер» с полной обоймой.

Местность продолжала понижаться. Гадкое ощущение, что они спускались в ад.

Майор прижался к стволу и застыл. Тяжесть в голове резко усилилась, ему стало нехорошо. Спасибо интуиции, подкинула подсказку.

Он махнул рукой — сгинь с глаз долой! Катя послушно убралась с открытого пространства. Олег переместился за соседнее дерево, присел, стал всматриваться. Тяжесть в голове не уменьшалась. Враг был рядом.

Впереди крохотная поляна, за ней кустарник. Сквозь него и проходила тропа. Слева канава с болотной жижей, какая-то клочковатая растительность.

Эсэсовец возник как черт из табакерки! Качнулись ветки над протоптанной дорожкой, и вот он я, здравствуйте. Значит, немцы поставили часового и расположились чуть дальше, решили передохнуть.

Олег сидел за деревом и, затаив дыхание, разглядывал потенциального покойника. Настроение у солдата было неважное, физиономия хмурая, воспаленные глаза часто моргали. Он сутулился, нянчил поврежденную руку. Похоже, левое запястье было сломано. Штурмовая винтовка висела на плече. Эсэсовец был оборван как бродяга, мундир испачкан. Видимо, им всем досталось в момент встречи самолета с лесом.

Мобильность у парня была неважная, ему мешал ранец, явно перегруженный. Он стащил его, поставил под ноги, облегченно перевел дыхание, извлек из пачки мятую сигарету, прикурил, жадно затянулся.

Все, расслабился служивый. Понятно, что никто не ждет атаки.

Олег терпеливо выжидал, надеялся, что солдат примет более подходящую позу. Но понятия о служебном долге у того еще сохранялись. Он не сел, понимал, что в этом случае уже не встанет, начал грузными шагами мерить поляну. Текли минуты. Наконец эсэсовец подставил спину. Он стоял неподвижно, очевидно, слушал, что творится в стане его сослуживцев.

Нож уже в руке. Олег выскользнул из-за дерева, на цыпочках полетел вперед. Его противник даже в последний момент ничего не услышал. Майор подбежал сзади, с силой провел лезвием по горлу и отпрянул. Солдат захрипел, стал качаться, шарил руками по воздуху, словно искал, на что опереться. Кричать он уже не мог.

Терпение кончилось. Олег толкнул его в спину. Падай, ты убит! Солдат повалился ничком, несколько раз вздрогнул.

Потанин схватил его за шиворот, поволок к канаве, до которой было метров десять, погрузил в бурую жижу. Одним меньше, уже легче.

Он вернулся за ранцем, отнес его на сухое место, бросил за кочку. Не забыть бы. Тут должны быть интересные вещицы. Мертвец лежал в канаве лицом вверх, глаза навыкате, из раны на горле выплескивалась кровь.

Олег засеменил обратно, снова укрылся за деревом. Ждать ему пришлось недолго, всего минуты три. Привал закончился.

— Эй, Аксель, пошли! — прозвучало из-за кустов.

Он представил, как люди поднимаются, выбрасывают окурки, взваливают на плечи тяжкую ношу и раздраженно цокают языками. Да где там этот Аксель?

Часового снова кто-то окликнул:

— Эй, ты уснул?

Мертвец лежал в канаве и по понятным причинам не реагировал на это.

Олег напрягся, вжался в дерево. Хрустели ветки под ногами солдат. Со стороны лагеря объявились двое, уже в походном состоянии, со злыми лицами.

— Аксель, черт тебя побери, ты где? Уходить надо!

Они удивились, не обнаружив на посту товарища. Может, дальше ушел? Но зачем? Под кустом пристроился, справить нужду? Но мог бы хоть голос подать!

Немцы завертелись, обеспокоились. Один обнаружил кровь под ногами, тревожно вскрикнул, скинул с плеча автомат, присел. Второй занервничал, стал метаться, обнаружил труп в канаве и заорал дурным голосом.

Майор прицелился и выстрелил четыре раза подряд, по две пули на каждого. Немцы повалились в канаву, где лежал их мертвый товарищ.

Потанин пятился назад. Он не видел девушку и яростно семафорил ей — отступай, падай!

В стане противника учинился переполох. Там надрывно вопили люди.

— Устранить проблему! Какого черта вы тут прыгаете?! — выкрикнул барон.