Последняя тайна рейха

Самолет «Арадо-232» со стационарной платформой и двадцатью колесами с независимой подвеской приземлился ночью на проселочной смоленской дороге. Несостоявшихся убийц отца народов готовил лично Отто Скорцени, отпетый нацистский диверсант. Петр Таврин и Лидия Шилова имели идеальные легенды и безупречные документы офицеров Красной армии. Они выкатили мотоцикл М-72 из недр самолета и двинулись в сторону Москвы. У них имелся при себе именно этот гранатомет и четкий план покушения на трассе между Кремлем и подмосковной дачей.

Их повязали чисто случайно, и даже никакой не СМЕРШ, а патрульный офицер милиции. Он проверял документы. Все было нормально, боевые офицеры, у Таврина даже звезда героя. Вот только там, где они ночью ехали, был сильный дождь, а форма оказалась сухой!

Милиционер сориентировался в ситуации, предложил офицерам проехать в отделение, якобы поставить отметку о выезде из прифронтовой полосы. Диверсанты ничего не заподозрили. Когда их окружили автоматчики, они даже пикнуть не успели.

Диковинный гранатомет оказался уменьшенной копией фаустпатрона. В нем применялись миниатюрные реактивные заряды калибром тридцать миллиметров. К сожалению, гранатомет был многоразовым. Имелись ли у барона запасные заряды?

Потанин едва мог пошевелиться, медленно приходил в себя, кое-как поднял голову. Он смутно видел, как барон отстегнул от руки смертоносную вещицу, бросил ее в болото и устремился дальше. Вот и хорошо! Олег встал на четвереньки.

Сзади подбежала перевозбужденная Катя. На ее дыхании можно было яйца жарить!

— Господи, ну и что ты тут разлегся? Ты цел? Слава богу! Он же уйдет! — бормотала девушка. — Послушай, Потанин, у меня есть план. Я его догоню, ведь своя, он ничего про меня не знает, попробую заговорить ему зубы. Тебя убило взрывом. Так я ему скажу. Только не надо его убивать.

Он не мог ее остановить. В его организме творилось что-то непотребное. Но когда она умчалась по тропе, оглашая лес истошными воплями, майор все-таки нашел в себе силы. Он не будет мириться с таким безобразием! Она же глупая, ничего не понимает, у нее мозги заклинило на этом чертовом Граале, который ничего собой не представляет!

Потанин поднялся и потащился дальше, сжимая в руке «Вальтер» с оставшейся половиной обоймы. Автомат остался за кочкой, да и шут с ним. Зубы его скрипели, все тело ныло, но он шел.

Финальная сцена происходила у него под носом. Олег выбрался из кустов, неловко повалился за дерево, стиснул рукоятку.

Катя бежала, махала руками, обтекала жидкой грязью. Вылитая кикимора болотная!

— Герр бригаденфюрер, подождите, не стреляйте! Это Матильда Фогель! Меня пытались выкрасть из замка сообщники русского, но я бежала, видела, как падал самолет! Герр бригаденфюрер, вы убили русского, он сдох, весь в осколках! Больше тут никого нет! Я с вами, герр бригаденфюрер!

Это был какой-то бред. На что она рассчитывала, дура набитая?!

Олег сжимал рукоятку пистолета, целился в барона, но картинка плясала перед глазами. Он мог попасть куда угодно, только не в этого типа.

Барон остановился, повернулся. Справа от него находилась приличная трясина, поросшая зеленью. На левом плече вещмешок, в правой руке пистолет. Он колебался, кусал губы, глаза его воровато бегали. Женщина уже подошла к нему, что-то говорила. В ее руках не было оружия.

Да, точно дура набитая!

— Извини, Матильда. — Голос барона срывался на фальцет, оттого Потанин все слышал. — Не знаю, есть ли правда в твоих словах. Но все уже кончено, дальше я сам. Прости, обойдусь без тебя.

Он поднял пистолет. Рука его тряслась.

Катя стояла перед ним как вкопанная, не в силах поверить, что такое возможно. Ведь изобретательная, умная. Как она могла такое не учесть? Зря попробовала.

Олег стрелял на поражение, прикладывал мучительные старания, чтобы пули не летели мимо цели. Барон резко повернулся, чтобы пальнуть по другой мишени, заорал от боли в простреленном плече, выронил пистолет. Вторая пуля попала в другую руку. Он резко дернулся. Вещмешок слетел с его плеча, прочертил дугу и ухнул в топь метрах в четырех от тропы. Он тонул под истошные женские крики, а барон чуть покачался и повалился головой в болото.

Майор плохо помнил, как доковылял до места катастрофы. Катя села в грязь, сжала ладонями виски. Она пару минут потрясенно смотрела на болото, потом подняла на него глаза, переполненные болью. У нее тряслись губы.

— Потанин, ты что натворил? — Она заикалась. — Зачем ты это сделал?

— Дура, он собирался тебя убить. Ты не заметила? — Он тоже заикался. — Скажи спасибо, что жива.

— Тогда ты должен был мною пожертвовать или все сделать как-то аккуратно.

На такие перлы ему даже отвечать не хотелось. Он осторожно спустился к трясине, взял барона за ноги, вытащил. Верхнюю часть туловища покрывала тина. Лицо фон Гертенберга посинело, раздулось. Он падал в воду еще не мертвым, захлебнулся и умер. Вряд ли стоило проводить реанимационные процедуры. Все было предельно понятно.