Последняя жизнь (СИ)

- Видишь ли, эр, доставшийся от ача, начинает зудеть и адски чесаться, когда ачу грозит гибель. Эта связь между нами является чем-то вроде постоянного информационного потока от тебя ко мне, а мой эр выступает в качестве приемника. Вообще-то, обычно это работает в обе стороны, но в нашем случае связь односторонняя, ведь ты не относишься к моему биологическому виду и у тебя нет эра. И еще один нюанс. Понимаешь, тот, кто встретил свою половинку, умирает, если погибает она, и в данном случае никакое количество эров на руке не спасает, в нашем случае делаем поправку на то, что это случилось бы только со мной, ты же такой обязанностью не обременен. Так что зуд и чесотка своего рода самозащита, вроде сигнала об опасности. Помнишь, что говорил Мориарти?

- Он грозился убить меня, чтобы убить тебя, вопреки эрам, - вспоминает Джон. – Значит, он знал, что я твой ач, но не был уверен в том, сколько у тебя эров, так?

- Я же говорю, количество эров – тайна личности, а Мориарти был гением, поэтому вычислил тебя как моего ача. Все просто, как я и сказал вначале. Когда он выстрелил в меня, я действительно умер, хотя, думаю, план у него был другой, - Шерлок забавно морщится. - Мое тело забрал Майкрофт и привез сюда, где я и очнулся, - заканчивает он свой рассказ. - Братец категорически запретил мне с тобой видеться, мотивировав тем, что будущего у нас нет, что мы разные биологические виды и что ты все равно считаешь меня мертвым. В конечном итоге, он просто запер меня здесь, забрал одежду и приставил охрану, ну и тогда я вошел с ним в открытую конфронтацию, выжив его из его же собственной квартиры. В конечном итоге моя тактика оказалась успешной. Он сдался и привез тебя. Хотя, надо отдать должное, сопротивлялся упорно, - Шерлок ухмыляется.

Джон с удовольствием представляет себе все, что Шерлок мог устроить брату – наверняка погром всего лишь вершина айсберга. А потом его посещает совсем не веселая мысль, и улыбка сбегает с губ.

- Подожди, - Джон отстраняется от Шерлока и садится, поджав под себя ногу. – Значит, теперь у тебя не осталось жизней, и ты в любой момент можешь умереть? – это пугает не на шутку.

Шерлок отрицательно качает головой:

- У меня осталась последняя жизнь, - говорит он. – Жизнь, которую нельзя прожить как черновик, нельзя исправить и переписать. Жизнь, такая же, как у тебя. И с тобой, и со мной может случиться все, что угодно. Мы теперь в одинаковом положении. Мы на равных. Я не супергерой, а самый обычный человек. Тебя это не устраивает? – Шерлок смотрит серьезно и даже требовательно, словно боится, что Джон сейчас вскочит и убежит.

Но на самом деле Джон никуда убегать не собирается, потому что в груди расцветает ликование. Он привык, что Шерлок заботится о нем, вытаскивает из неприятностей, рискует жизнью, пожалуй, пришла пора отдать должок, повзрослеть, взять ответственность за любимого на себя. Больше он не допустит, чтобы с Шерлоком случилась беда. Он всегда должен быть рядом, чтобы иметь возможность защитить. Правда, в случае с Шерлоком, это надо делать как-то незаметно, чтобы он ничего не понял. Джон тут же начинает прикидывать свои шансы и возможные пути осуществления своего твердого намерения оставаться в непосредственной близости от сфинкса, когда замечает побелевшие костяшки сжатых кулаков Шерлока. Джон удивленно моргает, возвращаясь в действительность, и видит отчаянно несчастное, словно опрокинутое лицо Шерлока. Боже, он же так ничего и не ответил ему, а ведь Шерлок определенно спрашивал. Это все бабкины гены по отцовской линии, она вечно упускала главное, погрязая в мелочах, и в итоге прозевала наводнение, занявшись ремонтом подъездных путей к своему особняку. Надо срочно как-то успокоить Шерлока, но все слова, которые Джон когда-либо знал, вылетели из головы, поэтому он просто притягивает к себе этого глупого гения и обнимает. В кольце рук Джона Шерлок немного оттаивает, и слова, по крайней мере, главные, наконец-то всплывают на поверхность сознания.

- Я люблю тебя, Шерлок Холмс, - шепчет Джон, - партнеры на всю жизнь. У меня твое кольцо, а у тебя мое, разве этого мало? Ты забыл, что мы обручены? - И Шерлок, кажется, улыбается – Джон этого не видит, но определенно чувствует. – Как же я рад, что обошлось без свадьбы, - добавляет он. – Я очень переволновался тогда…

Шерлок выпутывается из объятий Джона и отстраняется. На лице его появляется сердитое выражение, и Джон чувствует себя виноватым, хотя категорически не понимает, что опять натворил.